— Крепко сидит. Должен быть ключ. Здесь замок.
Дознаватель прищурился, изучая оковы и стену, потёр лицо ладонью, досадливо закусил нижнюю губу.
— Ищем ключ!
Бридан незамедлительно кинулся к ближайшему телу, не разбирая пошарил в карманах. Брезгливо кривясь, пожилой дозорный проделал то же самое с другим сектантом, разворошил снежный покров на полу.
— Попробуй найди. Что иголку в стогу, — в пространство буркнул страж. — Силой надо.
— Против зачарованных оков? — криво ухмыльнулся Данн. — Я бы на это посмотрел.
Несомненно, он понимал нечто большее, чем обычные охранники порядка.
— Бесовы культисты! — Страж порывисто вложил ненужную сейчас саблю в ножны. — Вы верите, что они не ряженые идиоты? Видал я ведьм, но и те сами не верили в эту чепуху.
Дознаватель не стал дальше рассуждать, а перевернул очередное тело, лежащее неподалёку от жертвенника, прошёлся руками по одежде, по карманам, и невольно отпрянул, когда у сектанта раскрылся рот, а из горла вылетел хрип.
— Какой ритуал вы проводили? — опомнившись и наклонившись к умирающему, потребовал ответа дознаватель.
Человек таращился в пространство белыми шарами в глазницах и вряд ли видел Бридана.
— Ключ от оков. Где?! — снова спросил он.
Сектант поскрёб пальцами по ледяной корке рядом с собой. Дознаватель проследил взглядом и сам разрыхлил снег — пальцы нащупали холодный металл. Ключ оказался в руках Данна.
— Надеюсь, ты не подохнешь раньше, чем я тебя допрошу, — зло произнёс дознаватель, передавая ключ стражу.
— Нет… — В груди у сектанта клокотало. — Ты не понимаешь… Нельзя…
Он дёрнулся, по телу в последний раз прошла судорога. Всё было кончено.
Данн в сердцах топнул ногой. Остался последний свидетель. Уж её он не упустит. Если действовать достаточно быстро.
Сообща мужчины спустили девушку вниз, сгрудились вокруг. Дозорный расстелил плащ, а Бридан растёр девице руки и лицо.
— Красивая, — сказал один из парней.
— Больно худая, — возразил второй. — Мне б такую, чтоб было за что подержаться.
— Цыц, олухи! — прикрикнул старший. — Серьёзное дело, а вы всё о своём.
Хрупкая, с чёрными волосами и белоснежной кожей, девушка и правда выглядела болезненной, измождённой. Дознаватель не оставлял попыток привести её в чувство. Наконец ресницы задрожали, и она распахнула глаза, оказавшиеся ярко-синими, словно осколки льда, отражающие весеннее небо. Пухлые, красивого рисунка губы скривились.