И я уже жду, что он сейчас альбом с фотографиями достанет и
показывать начнёт, как выглядело его железное дитятко в 15-м, а так
в 20-м.
Тут Павлин, как на грех, роняет разводной ключ на бетонный пол.
Зачем ты его вообще в руки брал, балда? Наклоняется, хватает и
быстро выпрямляется, типа ничего и не было. Механик моментально
отвлекается от ностальгии, отнимает у него ключ и смотрит на нас
исподлобья. Я делаю Павлину страшные глаза, он испуганно плечики
жмёт, простите, мол. Салага продолжает гнуть дипломатическую линию,
поглаживает машину по бочку, задаёт уместные вопросы, и механик,
вижу, оттаял. В конце концов, он нехотя признается, что приходил
Иларион, интересовался насчёт УАЗа, и как стекло было утрачено, и
просил про этот разговор не распространяться.
Вот такие дела.
А у меня перед глазами всё стоит тот охранничек, который по
рации что-то сообщал. Вот, значит, кому он докладывался. Любопытно,
любопытно. Неужто Иларион Светку заказал? Ну что за дурость? А
главное, зачем?
Оставив Салагу укреплять дружеские связи с механиком, идём с
Павлином на свежий воздух, ждём, пока Салага все утрясет. Не стоит
кому-то знать, что мы выяснили.
Возвращается. Идёт, под ноги не глядит. Башку кверху задрал.
Того и гляди, запнётся. Но на ровном, вылизанном бетоне и
запинаться-то не за что.
Подходит Салага к нам и стоит в задумчивости. Разглядывает уже
почти совсем тёмное небо, щурится на фонари и вдруг спрашивает:
— Орёл, как думаешь, Маруся — хорошая девушка?
Вот так-так. Я на автомате сжимаю мобильник в кармане и думаю,
чтоб ему такое ответить, чтоб уж как-то глаза раскрыть на суть их
отношений. Но ничего не успеваю придумать, потому что навстречу нам
переваливается княжич сотоварищи и ещё издалека начинает заливисто
так хохотать. Очень искусственно, между прочим, у него
получается.
— Ахаха! А Орлик-то наш долетался! — гогочет князь, а эти два
его подхалимчика послушно вторят и головёнками кивают: «Долетался,
долетался».
Павлин, вижу, кулаки сжимает, ноздри подрагивают, напрягся весь,
пола куртки топорщится. Я его по плечу похлопал: мол, давай,
выдыхай, а сам к княжичу направляюсь, пальцами похрустывая да
кулаки разминая. Княжич, вижу, сразу вспомнил, как совсем недавно
время бесславно провёл, за спину Славика нырнул. Славик быковато
улыбается, я улыбаюсь ему.