— Это очень опасно. От спонтанной магии огня можно спалить дом и себя ненароком, — Генри поцеловал пальчики. — Попробуй, хочу посмотреть, сумеешь ли ты совладать с нею. Ни одна женщина ещё не сумела. Но ни одна ещё и не направляла огненную стрелу в обидчика.
Я попыталась вызвать прежние покалывание в ладонях, но не смогла. Пробуждение магии всегда сопровождалось тревогой. А сейчас, рядом с Генри, во мне было тихо и упоительно спокойно.
— Не могу. Совсем.
Генри снова поцеловал пальцы.
— Если узнают о магии огня, тебя предадут Праведному Суду. А это смерть. Не открывай никому способностей.
— Я постараюсь… Но оно возникает само, когда мне страшно.
— Я возьму тебя под свою защиту. Ничто не будет угрожать тебе. Возможно, ты научишься справляться: я научу.
— Ты ведь нарушаешь свой кодекс Света тем, что пытаешься помочь? Скрыть магию?!
— Нарушаю. Потому молчи, — сказал он сурово.
Я прижалась к Генри, слушая успокаивающее биение сердца в его груди и согреваясь теплом его тела. Близость паладина внушала покой и уверенность. Внутри разливались безмерная благодарность и трепет. Доверие.
Я нашла того, кто был для меня всем.
Всем.
— Может быть, это и к лучшему, что ты ничего не помнишь… — глухим голосом сказал Генри. — Все кошмары останутся позади.
23 Поговорим без стеснения
— Я тебя больше ни на шаг от себя не отпущу, милая моя! — твёрдо сказал Генри, отстранив, и поглядел в глаза.
Сильные мужские руки держали за плечи. По телу пробежали мурашки от воспоминания о башне. Разум начал трезветь от любовного дурмана с примесью вербены.
— Мне было так страшно… Зачем ты заставил меня искать тёмного?
— Я хочу наказать его, — выдохнул Генри, глаза его сверкнули холодом стали. — Отомстить за всё: он убил отца, моего наставника Грона и чуть не убил тебя… Я не думал, что он сразу нас заметит. Хотел лишь разведать путь. Прости, что подверг тебя опасности.
Очень приятно, что ты беспокоишься за меня, Генри. Но кто я тебе, чтобы ты так беспокоился? Любовница на одну ночь! Унизительно, унизительно… Я выжила, но не знаю, что делать дальше… гореть мне со стыда за продажную ночь!
Я отвела взгляд, начала озираться в комнате, искать платье, башмаки…
— Трис, повторяю, — паладин обнял ладонями моё лицо, заставил поглядеть на себя, — ни на шаг не отпущу. Нам хорошо вместе.