– А
я ещё спрашиваю себя, почему плохой сыщик, вот и ответ,
– проговорил он мысли вслух.
Наверняка, коллеги по работе хотели
сослать его куда подальше, чтобы сгинул, но Степан решил, что не
даст им такой повод для радости, а себя в лице сотрудников
оправдает и сделает всё возможное, чтобы раскрыть тайну загадочных
исчезновений. Он ни себя, ни их не разочарует, больше никого не
подведёт. Степан глубоко вздохнул, собрался с силами и пошёл вдоль
поселения, внимательно осматривая окрестности.
Солнце едва пробивалось сквозь
затянутое тучами небо. Сгустившиеся в вышине облака предвещали
непогоду, но всюду царило спокойствие и безветренная тишь. Степан
поправил куртку и, растирая руки, отряхнулся от налипших на одежду
хлопьев снега. Он путешествовал налегке. Не хотел себя обременять
лишним грузом и затратами. Долго находиться здесь не собирался,
дело требовало срочности. Действовать следовало на опережение.
Степан был уверен, что быстро разберётся с происходящим, вернётся
обратно и будет пожинать лавры значимой удачи. Он думал, что дело
раскроет легко, полагал, что местных деревенских простаков будет
просто разговорить и вывести на чистую воду.
Насколько известно, даже подобия
гостиницы у ненцев тут и в помине не водилось, так что Степан через
третьих лиц договорился поселиться у местного на дому. По сторонам
словно вырастали из снега небольшие чумы – жилища кочевников.
Высокие конические шалаши, сделанные из жердей и покрытые оленьими шкурами в несколько слоёв. Из
железных труб на вершинах вился дым очагов и пропадал в вышине
тонкими извилистыми нитями. Местные жители не отвлекались от
обыденных дел, но продолжали с настороженностью поглядывать на
Степана. Мужчины рубили на колодках дрова, женщины носили в
стойбище хворост и копошились возле саней, а дети играли с собаками
в стороне. Странно, что его никто не встречал, видимо приезд
оказался неожиданным. Едва Степан очутился среди чумов, как
ощутил витающую в воздухе атмосферу неторопливости и
непринуждённости, разбавленную повисшим в воздухе крепким оленьим
запахом. Жизнь здесь протекала в милой приземистой простоте.
Несмотря на то, что в стойбище каждый спешил заняться делом, всюду
ощущалась медлительность и тихая леность. Так складывалось от того,
что каждое занятие тут имело вес и всякую значимость в отличие от в
большинстве своём бесполезной городской суетливости. В метрах ста
за небольшим небрежно отгороженным забором паслось стадо оленей.
Несколько десятков не больше. Услышав незнакомые шаги, животные
отвлеклись от раскапывания снега, повернули головы и уставились на
Степана. Они принялись изучать вновь прибывшего чужака пытливым
взглядом, будто старались понять, можно ли ему доверять.
Любопытства от оленей исходило больше чем от местных жителей, и под
пристальным взором животных Степан почувствовал себя неуютно. Он
словно был мишенью, за которой наблюдали издалека, вынашивая
непредсказуемые, дерзкие планы.