– А насчёт
винтовок-то?! Так мы особо и не заморачиваемся! Лучше этих нет! Сам
проверял! Я охотник в третьем поколении! Жаль вот только у
них есть существенный недостаток. Уж слишком шумят при
выстреле.
– Угу.
Распугивают всю дичь кругом, –
согласился Леший.
– Но нам
ведь и не нужно стрелять дважды! – подмигнул друзьям Анатролий и
стукнулся с ними кружками, вновь полными настойки. – Ну и
конечно, не советую тебе вести огонь среди скал или рядом с
заснеженными склонами. Вмиг окажешься заживо похороненным лавиной,
– отпил он и усмехнулся.
Охотники
ещё долго праздновали и травили друг другу таёжные байки.
Осушили бутылку, как следует натрескались. Степан уже не мог
записывать. Он устал, не успевал, да и в глазах плыло. Говорить
тоже едва получалось, язык заплетался от крепкой настойки. Руки
тряслись, не слушались. Степан старался всё запоминать, надеясь,
что с утра ничего не забудет. Истории проносились сплошной чередой,
и вопреки стараниям, не задерживались в голове яркими образами, а
оставались впечатлениями без подробностей. Но одна всё же привлекла
внимание Степана особеннее остальных. Он чуть не протрезвел, когда
услышал, с каким искренне напуганным тоном рассказывал её
Анатролий.
–
Говорят, что в этих местах объявился свирепый зверь.
Неусыпный лесной страж, который отлавливает и убивает людей, по его
мнению, приносящих вред природе, –
намеренно понизив голос, начал охотник.
Сказанными словами он заставил всех
присутствующих встревожиться. Проявить внимательность и
настороженность.
–
Всякая о нём тут ходит молва, разное люди говорят, что он
безжалостный хранитель чащи. Дикий хищник. Таёжный дьявол! Поистине
проклятая тварь. У него огромные рога. Острые и смертоносные, как
клинки, – скривив пальцы,
продолжал рассказ Анатролий. – Всем своим
видом зверь внушает страх. Говорят, что увидев, его люди не могут
пошевелиться от ужаса. Он разрывает жертвы на части и
свободно заглатывает целые куски тел. Монстр огромен, как гора, у
него большие глаза, горящие карим огнём, и зубы, острые, как
гвозди. Зверь свиреп, неуловим, его невозможно ни выследить, ни
поймать, говорят, он неуязвим.
–
П-п-почему нельзя поймать? –
заикаясь, переспросил Степан.
– Со
временем зверь становится умнее, приспосабливается, адаптируется.
Не попадается в прежние ловушки. Учится обходить капканы. Всех,
кого мы потеряли на охоте в лесах, думаем, забрал именно он.