Барти пролетел мимо кровати и упал
на пол, чудом не размозжив голову об тумбочку.
— Отец жив? — неверяще прошептал
младший Крауч, потирая шишку, и бешено начал стучать кулаками по
полу, заходясь в крике: — Нет, нет! Он же умер! Ну почему он ожил,
Мордред его пожри?
Когда старая домовушка аппарировала
по зову хозяина из особняка, Барти забился в самый уголок кровати,
спрятал голову под подушку, как бывало в детстве, и завыл. Если
глава рода жив, значит, «Империус» вновь с минуты на минуту
поглотит остатки разума его сына.
Библиотека подарила Палпатину
множество идей для развития личного могущества, основанных на
кровавых ритуалах. Тёмный клан Блэков не зря боялись и ненавидели
многие маги. Шив заинтересовался книгой, в которой была подробная
инструкция по запуску механизма преобразования тела на молекулярном
уровне. Для активации этой способности требовалось провести
темномагические ритуалы, но Палпатина это не беспокоило. Однако был
нюанс: найденная методика предназначалась только для носителей
определённого генома. Впрочем, Шив на этот счёт не волновался,
бабушка Лонгботтома, Каллидора Блэк, несомненно, оставила нужные
клетки в телах своих потомков. Осталось провести несколько
ритуалов, после которых родовая способность проснётся и в его
теле.
Спустившись к алтарю, Шив быстро
провёл первый ритуал, однако ничего не случилось. Палпатин не
ощутил в себе изменений и новых возможностей.
«Значит, я упустил какой-то
неочевидный нюанс», — подумал он и отправился обратно. Один из
старинных портретов, на котором был изображён голубоглазый мужчина
в средневековом камзоле, сердито пробурчал:
— Вырожденцы! В само́м едва ли
несколько капель нашей крови наберётся, а уже думает, каналья, что
магия рода ему покорится! За всё надо платить, уважаемый, иногда
даже жизнью!
Палпатин замер как вкопанный и с
любопытством посмотрел на живой портрет неизвестного Блэка. То, что
с ним заговорил искусственный интеллект алтарного камня, было
хорошим зна́ком. Значит, есть решение, которое будет выгодно всем.
Шив задумчиво посмотрел в напряжённую спину волшебника и медленно
сказал:
— И сколько жизней хочется алтарю,
чтобы помочь мне провести ритуал?
Блэк на портрете будто ждал этого и
живо развернулся к Палпатину. Задумчиво пожевал губами,
демонстративно нахмурился, а потом, явно опасаясь услышать отказ,
рискнул: