— Ты что, решил прогуляться по замку после отбоя? — удивился
Невилл. — Составить тебе компанию?
— Я просто хочу посидеть у камина в гостиной. Так, чтобы меня
никто не видел, — смутился Поттер. — Достали уже своими значками,
подколками дурацкими. Будто я мечтал попасть на этот Турнир!
Чувствую, словно меня все предали, даже Рон. Только ты и Гермиона
остались со мной.
Лонгботтом снова скрипнул зубами. По всему Хогвартсу расхаживали
студенты, на груди у которых красовались значки с надписью: «Седрик
— наш чемпион». Вот только через несколько секунд слова поддержки
менялись на грубое: «Поттер — мерзкий смердяк».
В отличие от многих гриффиндорцев Лонгботтом никогда такой
значок не носил.
— Ты уже придумал, как забрать яйцо из кладки драконихи? —
спросил он, усаживаясь к себе на кровать.
— Профессор Грюм предложил мне воспользоваться метлой, я ведь
отлично летаю, — ответил Поттер. — Но её с собой брать нельзя. Нам
уже объявили. На первое задание разрешили взять только волшебную
палочку.
— А ты примани метлу! — пожал плечами Невилл. — Надо будет
спрятать её где-нибудь поближе к стадиону.
— Я не знаю «манящие» чары. — Совсем сник Поттер. Он хмуро
посмотрел в окно, за которым едва проглядывал среди туч лунный
диск.
— Гарри, ладно, я туплю в Хогвартсе. Родовое проклятие
как-никак, — рассмеялся Невилл. — А вот что тебе мешает завтра с
утра попросить о помощи Гермиону? Наша заучка с тебя живого не
слезет, пока не сможешь приманивать что угодно. Как будто ты её не
знаешь.
— За один день? — засомневался Поттер.
— А ты почаще вспоминай, что послезавтра тебя сожрёт дракон,
если, конечно, чары не выучишь, — ответил Лонгботтом и хлопнул
приятеля по плечу: — Поверь мне, Гарри. В твоём случае лучше
мотивации не сыскать. Когда я прошлым летом, устав от постоянных
придирок тренера, отказался заниматься боксом, отец отвёл меня в
лондонский спортзал. Там он предложил двадцать фунтов тому, кто
покажет, насколько я слаб и беспомощен.
— И что? — с интересом спросил Поттер, захлопнув сундук и пряча
мантию в карман.
— Двадцатку выиграл первый же парень, который вышел против меня
в ринге, — скривился от неприятных воспоминаний Невилл. — Он
вначале погонял меня из угла в угол, а в конце отправил на канвас.
«И даже не вспотел», как сказал отец, когда мы вернулись домой.