Я улыбнулся, услышав, как цокают медвежьи когти по ступенькам.
Все же, чтобы стать настоящим невидимым медведем, Потапу еще
учиться и учиться.
При свете дня трактир показался мне еще грязнее, так что я решил
обойтись без завтрака.
Бросил ключ на стойку, за которой никого не было, пересек
вымощенную неровной брусчаткой площадь и вошел в здание уездной
управы.
Несмотря на раннее время, в помещении было шумно. Двое рабочих
раскатывали на каменной лестнице красную ковровую дорожку,
прикрывая ей выщербленные ступени. Бегали туда-сюда чиновники с
пачками документов и выражением озабоченности на лицах.
Я поймал одного из них за рукав.
— Что у вас тут, пожар или наводнение?
— Хуже, — ответил чиновник. — Проверяющий из Столицы! Говорят,
от самого императора!
— Ого! — улыбнулся я.
Совпадение показалось мне невероятным.
— Где уездный комиссар?
— У себя в кабинете.
— Веди.
Чиновник попытался вырваться, но сник, увидев мою улыбку.
По чисто вымытой каменной лестнице он повел меня на второй этаж
— к высокой двустворчатой двери.
— Павел Лаврентьевич никого не принимает! — пискнула
секретарша.
Выскочив из-за стола, она попыталась заслонить дверь своим
худеньким телом. Но я осторожно отодвинул девушку в сторону и вошел
в кабинет, пропустив вперед невидимого Потапа.
Уездный представитель встретил меня сурово. Смерил пронзительным
взглядом, но все же поднялся из-за стола и протянул руку.
— Павел Лаврентьевич Тишин. Вижу, что слухи о вашей
бесцеремонности, господин барон, ничуть не преувеличены. Моя
секретарша сказала вам, что я никого не принимаю?
— Кажется, — улыбнулся я.
— Кажется, — вздохнул Тишин.
— А что это за ерунда с проверяющим из Столицы? —
полюбопытствовал я. — За кого вы меня приняли?
Тишин махнул рукой.
— Не обращайте внимания. Этих крючкотворов надо время от времени
гонять, чтобы не засиживались. Вот я и воспользовался слухами о
вашем приезде, чтобы задать им жару.
— Понятно, — кивнул я.
Тишин гостеприимным жестом указал мне на кресло для посетителей,
а сам сел за стол.
— Позвольте ваши документы.
Я протянул ему бумаги, удостоверяющие мои права на поместье.
Тишин, никуда не торопясь, прочитал их. Читая, он забавно вытягивал
губы трубочкой — как будто что-то беззвучно насвистывал.
— Что ж, бумаги в порядке, Никита Васильевич. Даже подпись его
императорского величества на месте. Но я не могу сказать, что рад
вашему приезду.