В сквере под памятником Ленину которую неделю идет вялотекущий
митинг против дискриминации работников, лишенных профессионального
Дара. Сегодня из-за жары протестующих немного, человек пять-шесть
самых упорных. В ожидании автобуса от нечего делать читаю надписи
на плакатах: «Запретить строку “Дар” в резюме!», «Бездарям тоже
надо кормить семьи!», «Позор тем, кто предпочитает знаниям и опыту
дешевую мистику!».
Дешевая мистика, ага. Вообще-то это реальность, в которой все мы
живем уже шесть месяцев.
В автобусе работает кондиционер. Народу по дневному времени
немного. Стараюсь собраться перед предстоящим разговором. Не то
чтобы я не сочувствовал тем беднягам из сквера — мне тоже уже не
сделать завидной карьеры в качестве проджект-менеджера, ведь не об
эффективной работе я мечтал семнадцатого декабря. Но нужно искать
место в жизни, используя тот Дар, который достался. Хоть это и не
всегда просто.
Дверь квартиры открывает сама заказчица — подтянутая дама лет
сорока с острым взглядом. На ней домашний костюм и мягкие туфли в
тон. Макияжа на лице мне не разглядеть, но поверю Ксюше, что он
есть.
— Ваши сотрудники уже осмотрели квартиру, — сообщает она то, что
я и так прекрасно знаю.
Улыбаюсь с профессиональной вежливостью:
— Может, вы пригласите меня войти, и мы обсудим план дальнейшей
работы?
За ее спиной появляется лысый пузатый мужичок:
— Да-да, конечно, проходите. Спасибо, что приехали. Ужасная
история с этими часами, покойный батя мне бы не простил…
Прохожу в чисто убранную гостиную. Мебель старая, хоть и в
прекрасном состоянии. Хозяйка подает чай, да не из пакетиков —
разливает из фарфорового заварника. На столе — варенье и домашняя
выпечка. Похоже, семья живет небогато, но с достоинством.
Подробно расспрашиваю о переезде, записываю адрес старой
квартиры и контакты газелистов. Отвечает в основном хозяин, Елена
Сергеевна больше молчит. Она выглядит спокойной, но я улавливаю
некоторые признаки нервозности — например, она сильно сжимает
пальцы, когда берет чайную ложку. Спрашиваю, когда Елена в
последний раз видела пропажу; отвечая, женщина трогает подбородок.
И при этом она сама же к нам обратилась… В глубине души никогда не
доверял женщинам, которые пытаются быть слишком уж идеальными.
Когда хозяйка начинает собирать посуду, встаю, чтобы помочь, не
обращая внимания на ее «да вы сидите, я сама». Выхожу за ней на
кухню. Прикрываю дверь.