— Тем хуже для тебя. И, кстати, в дальнейшем раз в неделю ты
докладываешь мне обо всем, что происходит в «Марии». Заказы,
оборот, кадровые перестановки, кто с кем против кого дружит…
все.
С волками жить — по волчьи выть. В конкурентной борьбе нет
плохих методов, а есть неэффективные.
Пухляш через силу кивает. Умный, скотина, понимает, что деваться
ему некуда…
— Пойдемте, покажу вам, что нашлось в этом компьютере… немного,
смотрите. Обычные медиаданные, деловая переписка, сайты там разные…
ничего особенного. Только вот этот текстовый файл был заархивирован
и спрятан в одной из служебных папок. Там всего одна строчка…
Пухляш открывает файл. В нем текст «Прошлое становится все
важнее». Мда, глубокомысленно, но ни черта не понятно…
— Я так и эдак вводил эту строку, — вздыхает пухляш. — Ничего не
подошло. Ну да вы знаете. Давайте скину вам использованные
варианты.
— А есть идеи, что это может означать?
Пухляш разводит руками:
— Всю голову сломал. Вот ей-богу, не вру: никаких идей…
***
— До сих не можем поверить, что Льва Викторовича больше нет, —
говорит мужчина средних лет в ярком рабочем комбинезоне, измазанном
маслом. — Знаете, в тот день, когда он умер, самый старый станок в
нашем цеху встал, и мы толком не можем его запустить. Как без рук
мы без нашего главного инженера...
— У Льва Викторовича был Дар к ремонту станков?
— Нет, что вы, — техник улыбается. — Станки он просто знал и
любил. А Дар у него был — заказы для нас находить. Без заказов,
сами понимаете, станки бесполезны — при капитализме, чай, живем.
Дешевле заказать в Китае любые стройматериалы, чем отечественную
промышленность развивать. Лев Викторович умел договариваться, а
теперь... Теперь и люди, и техника простаивают. Скоро штат
сокращать придется, вот и переговоры ведем о перестройке одного из
цехов в ночной клуб...
Поиск контактов покойного никакого результата не дал — его
старые друзья умерли, а новых он не заводил, жил замкнуто. Зато в
свои семьдесят лет обладающий внушительным состоянием старик
продолжал работать главным инженером на одном из умирающих
городских заводов.
— Лев Викторович дружил с кем-нибудь из коллег?
— Да вот не скажешь, чтобы дружил. Ровно ко всем относился. Если
кому помощь нужна была — выбивал всеми правдами и неправдами.
Старался, чтобы у нас тут все по справедливости было, а не по
рынку. Зато, к примеру, пьянки на работе не терпел, хотя сразу не
увольнял — собрания трудового коллектива проводил, пытался пьяницу
усовестить как-то. Старой закалки был человек. Его, может, не все
любили, но все уважали. Вон, до сих пор цветы к портрету
приносят...