***
— Алина была не такая, как эта похабная современная молодежь, —
рассказывает гражданин Михайлов. — Никаких тусовок, пьянок,
сигарет, наркотиков, распутства, понимаете? И музыку пошлую Алина
не слушала, в игры для дебилов не играла. Сидела дома, читала
хорошие книги.
— А почему у нее не было подруг?
— В детстве я запрещал ей водиться с одноклассницами, забирал из
школы сразу после уроков, а потом и вовсе перевел на домашнее
обучение. Ограждал, как мог, от дурного влияния.
— Ясно-понятно…
Михайлов — потертый мужичок с выдающимся пузом. Ему сорок пять
лет, но выглядит он старше. Племяшка Юлька называет таких мужчин
скуфами и еще подначивает меня, что я «оскуфился», когда я пытаюсь
критиковать ее манеры. Подростки обозначают так людей старшего
поколения, запустивших себя, но свято верящих в собственное
моральное превосходство.
Квартира выглядит не столько грязной, сколько захламленной.
Пыльные шторы едва пропускают дневной свет. И повсюду развешаны
самодельные украшения — плетеные круги, унизанные бусинами и
перьями. Вроде бы такие штуки называются ловцами снов.
— Это Алина мастерила?
— Да, она увлекалась рукоделием, даже пыталась продавать
поделки. Правда, доходов едва хватало на материалы. Алина пыталась
выйти на работу, но нигде не могла найти достойных условий,
понимаете?
— А сами вы кем работаете?
— Был водителем автобуса. У меня и Дар открылся такой — езжу я
ровно, в расписание попадаю. Но в администрации парка одни сволочи
окопались: и обеденные перерывы у нас не по нормативам, и на
премиальных обворовать пытаются. Я отстаивал свои права, жаловался
в трудовую инспекцию и в профком — и меня уволили якобы по
сокращению штатов! Хотя никакого сокращения нет, водителей не
хватает! Ничего, я с ними сужусь уже, они за все ответят!
Мда, ну и клиент попался... Это как же надо всем выносить мозги,
чтобы с профессиональным Даром умудриться потерять работу.
— С Даром к управлению транспортом вы, наверно, можете стать
персональным водителем?
— Вот еще! В прислугу я идти не намерен. И Алине никогда бы не
позволил заниматься унизительным трудом. Но она и в приличные места
даже на собеседования перестала ходить…
— А какой у нее Дар?
— Она умеет создавать поделки, которые внушают определенные сны.
Вот смотрите, эта — для радостного сна, эта — для спокойного, а вон
та — для странного, мистического.