Жаль ли мне было уничтожать результат ее многочасового труда? Когда-то я бы ни за что не посмел бы так поступить. Но не теперь.
Устроить поджог - дело нехитрое.
Несколько канистр бензина, щелчок зажигалки...
И как только поздно вечером Дженнина вышла на улицу, потянулась и, чуть постояв, направилась в дом, я нажал кнопку без всякого сожаления.
Стоя в тени деревьев, в слепой зоне камер, я смотрел, как разгорался огонь и вспоминал. Вспоминал, как часто Дженни рисовала у меня дома. Она могла часами стоять у мольберта и напрочь забывать даже про еду — настолько погружалась в работу. А я… Я любил смотреть на нее — такую сосредоточенную, вдохновленную.
Я любил ее. Я дышал ею. Я жил этой белокурой красавицей. И был уверен, что это взаимно.
Но все оказалось ложью от начала и до конца.
И сейчас мне казалось, что там, в домике, вместе с картинами горело и мое сердце, моя любовь…
Я настолько задумался, что даже не сразу заметил фигуру, мелькнувшую в сумерках. С опозданием до меня дошло, что это была чертова Дженнифер. Но как? Как она узнала? Ее окна не выходили на эту сторону, а сигналку мы отключили. Специально, чтобы ничего нельзя было спасти.
Но она все же пришла…
Пару мгновений мне понадобилось, чтобы понять — эта сумасшедшая бросилась спасать свое добро вместо того, чтобы позвать на помощь или вызвать пожарных.
Дура!
На решение у меня были доли секунды — либо оставить ее там, и пусть все сгорит к черту! Либо…
Второй вариант я даже не успел обдумать — ноги сами уже понесли меня к домику…
15. Глава 15
Пожар бушевал не на шутку, разгораясь все больше и больше, поглощая страшным чудовищем все те сокровища, что таились внутри домика. Жар опалял все вокруг, не давая подойти ближе, а оранжевые всполохи предупреждали: держись подальше! Жуткий запах ударял в нос, хватал удавкой за горло, тряс внутренности.
Нет, нет, нет!!!
Заламывая руки, я бросилась сначала к большому дому, чтобы позвать на помощь, но потом поняла вдруг, что, пока я добегу до него, пока разбужу отца, дозовусь охрану, от моих картин ничего не останется!
Все сгорит, все!
Слезы покатились по щекам, дыхание сперло – ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Там было все – все мои чаяния, мечты, надежды. Моя возможная счастливая жизнь, мои сны, мое сердце.
Огонь пожирал сантиметр за сантиметром все, до чего мог дотянуться, и, судя по треску, с которым рушились сгоревшие балки, он разгулялся внутри не на шутку. Я прикрыла глаза, но даже сквозь веки видела, как оранжевый монстр сжигает написанное с огромной любовью море, скалы, горы, сосны… Как уничтожает то единственно прекрасное, что мне удалось вытащить из недр своей усталой от неизвестности, блуждающей в потемках души, как режет непрочные нити, которые потихоньку связывали меня… со мной…