Идти по руинам родного города было
жутко… Особенно когда думаешь о том, сколько же народа погибло в
эту Третью мировую войну… Радовало лишь одно – по какой-то причине
атом тут не применялся. Так что какой-нибудь радиации можно было не
бояться. Впрочем, это оставалось единственным поводом для
какой-никакой радости.
Родного дома, как вскоре оказалось,
не было. Впрочем, от всей улицы осталось буквально одни руины,
сплошь испещренные начавшими зарастать травой и какими-то
кустарниками воронками. Которым, казалось, просто не было числа…
Ясно дело, что уцелеть тут не могло ни одно строение. Разве что
погреба могли уцелеть… В нашем старом доме такой тоже был. Только
сейчас вход него был похоронен под руинами. Оставалось только идти
к товарной станции… И думать о том, куда все же пристроиться на
первое время.
По пути прошел мимо ТЭЦ… Но от нее
нынче остались одни руины, под которыми виднелись обломки какого-то
оборудования. Судя по растущим тут и там кустарникам,
электростанция была разрушена еще несколько лет назад, и с тех пор
никаких попыток ее восстановления так и не предпринималось. Мрачное
зрелище! Впрочем, говорил же замкоменданта района про то, что
электричества в городе нет… Оставалось непонятно лишь одно – чем
вообще живут немногочисленные оставшиеся жители?
На товарной станции тоже был погром…
Но тут хотя бы постарались более-менее навести порядок. На путях
тут и там пыхтели старенький, видавшие виды, паровозики,
перетаскивавшие с места на место обшарпанного вида, порой с дырами
от пуль, вагоны, некоторые из которых, наверное, помнят еще царя. И
хорошо еще, если последнего… Ходили туда-сюда какие-то люди, но на
меня они не обращали ровным счетом никакого внимания.
Для того, чтобы найти магазин,
пришлось спросить дорогу у какого-то старичка-железнодорожника, и
тут указал рукой на тупичок, где стояли на рельсах несколько
грузовых вагонов. На одном из них, прямо на раздвижной двери
«теплушки», было намалевано краской «Магазин №4». Значит, мне сюда!
Впрочем, стоящая около вагона длинная очередь красноречиво о том же
самом…
Да уж… Взглянешь на эту очередь – и в
ужас приходишь! Все кругом словно оборванцы какие-то, в
дранной-передранной, штопанной-перештопанной одежке, худые,
осунувшиеся… Явно видно, жизнь кругом не сахар! И по возрасту…
Практически все присутствующие – или старички давно, или подростки
лет четырнадцати-пятнадцати. Если вдруг увидишь кого-то среднего
возраста, то почти всегда калека… У кого руки нет, кто с деревяшкой
вместо ног. Из всей это очереди, человек так пятидесяти,
более-менее выделялся лишь он и ее один парнишка в военной форме…
Летчик, кажись, целый даже! Да еще несколько женщин лет
двадцати-тридцати было.