Нам приносят напитки, и мы ненадолго замолкаем. Холод растекается по горлу, и становится чуть легче.
— Это какой-то закрытый клуб. Я там даже ни разу не была, но что-то мне подсказывает, что на уступки они не пойдут. Им-то зачем проблемы.
Роняю голову на руки и сокрушенно дополняю.
— Отец сам виноват, что согласился на это.
Лена осторожно касается меня ладонью и тихо отвечает.
— Все, что я могу тебе посоветовать — не влезать.
— В смысле?
— Твой отец крепко подсел на это. И влип из-за собственной глупости. Не тебе его ошибки исправлять.
— Если бы…
Это я виновата, что однажды протянула Эмилю руку. С ним никто не разговаривал, потому что он был очень вспыльчивым и часто ввязывался в драки. Нерусским звали и откровенно опасались, а я его пожалела. Знала, что он старше на два года, но тогда меня это не пугало.
Он был мягким только со мной.
А теперь даже меня списал со счетов.
Прощаюсь с Леной и плетусь к метро. Настроение ни к черту, но хочется немного пройтись. Свежий воздух приятно обволакивает тело, моросит легкий дождь, да и молчание телефона как никогда радует. Я нисколько не сомневаюсь в том, что, если Эмиль захочет мне позвонить, он сделает это. И даже моя блокировка совсем не спасёт.
Время еще есть. Я разглядываю витрины, бездумно захожу в маленькие магазинчики и между делом проверяю почту. Отвечаю двум студентам и со вздохом принимаю звонок от мамы.
— Доченька, ты сейчас где? На работе? — голос бодрее.
— Нет. Я отгул взяла.
Пояснять смысла не вижу. Нам обеим понятно, что, пока долг дамокловым мечом висит над нашими головами, не будет нам покоя.
— Папа хочет в тот клуб подпольный вернуться. Молю, отговори его. Я ночь не спала, боялась, что эти бандиты к нам в дом вломятся.
Резко торможу, задерживая дыхание. Сердце удар пропускает.
«А это идея» — мелькает мысль. Бредовая и жутко опасная, но все же единственная. Больше ничего не остается.
— Передай трубку папе, — решительно отрезаю.
Сворачиваю обратно к метро и, когда раздается знакомый голос, сходу задаю вопрос.
— Где этот клуб?
— Зачем тебе?
Уже представляю, как он округляет глаза и за стену хватается. Лучше бы ему не знать, но тут мне без помощи не обойтись.
— Хочу съездить туда.
— Арин, не глупи! — проявляет строгость.
Но меня уже не остановить. Лучше я хоть что-то сделаю, чем сразу руки опущу.