Получается,
только старые друзья могли бы выручить в такой ситуации, с кем
учился вместе. Только им дело есть. А он, в запарке вечной со своей
директорской должностью, и на ежегодные встречи выпускников сколько
уже лет не ездил? Девять, десять?
И Филимонов
с Вагановичем… Неужели им это так и сойдёт с рук? Замнут же
сволочи, чует он, что замнут всю эту свою аферу, спустят на
тормозах… А как им помешать это сделать? Ну не к пацану же
Алироевскому опять обращаться. Директор представил, как он звонит
Пашке, недавнему помощнику в бухгалтерии его завода на полставки, и
просит помочь завершить дело с Филимоновым и Вагановичем, и ему
стало худо от такого варианта.
Шанцев
достал свою записную книжку, твёрдо намереваясь возобновить старые
знакомства. Нет уже, никакой больше обычной директорской работы с
надеждой на авось и что кому надо, те разберутся. Будем молча
утираться, так и будут об нас ноги вытирать все, кому не
лень.
***
В перерыве
между пар позвонил Сатчану, решил посоветоваться насчёт Бондаря. А
к кому еще обращаться? Они начали, им и заканчивать.
– Прикинь,
они там всё повесили на парня с условкой, которого вынудили
показания на директора дать, угрожая ему влепить реальный срок. У
него выбора не было, его за горло начальник милиции взял, который
из-за зелёнки весь сыр-бор развёл. А у парня жена и ребёнок
маленький. Можно там, в Брянске, ещё раз кому-нибудь навтыкать,
чтобы они, блин, разобрались, наконец, кто у них там реально
виноват? А то ж посадят ни за что парня.
– Иной раз,
хочется, прямо мордой об колено некоторых! – признался, вдруг,
Сатчан. – Сейчас такое там устроим, что они быстро мента этого
посадят, что слишком много о себе вообразил, если сами не захотят
рядом с ним присесть за компанию!
***
Святославль. Механический завод. Кабинет
директора.
– Александр
Викторович, – заглянула к нему в кабинет главбух. – Как приятно
видеть вас на месте.
Шанцев
попытался улыбнуться ей, но не смог. После того, как она безропотно
и молча выдавала милиции все требуемые документы, когда его пришли
арестовывать, у него к ней как отторжение какое возникло. Ну, хоть
что-нибудь бы сказала в его защиту! Но нет же. Ни единого звука.
Как теперь это забыть?
– Ирина
Викторовна, – обратился к ней Шанцев. – Не считаю нужным
откладывать этот разговор. Мы много лет проработали вместе. У меня
нет к вам претензий как к профессионалу. Но как вы повели себя в
трудной для меня ситуации… я считаю это недопустимым.