Медленно, очень медленно, я заметил изменения. Ее тело начало
обретать плотность, становясь более материальным. В глазах появился
проблеск сознания.
— Па…па? — прошептала она наконец, моргая, словно пробуждаясь от
долгого сна.
— Да, милая, это я, — улыбнулся я, чувствуя, как на глаза
наворачиваются слезы. — Я пришел за тобой.
Перчинка окончательно пришла в себя, оглядываясь вокруг с ужасом
и непониманием.
— Где мы? Что это за место? — спросила она дрожащим голосом.
— Это… своего рода преисподняя, — ответил я немного расплывчато,
чтобы ее не шокировать. — Но мы уходим отсюда. Сейчас же.
Я взял ее за руку, чувствуя, что теперь могу прикоснуться к ней,
и повел прочь от потока душ. Но чем дальше мы отходили, тем сильнее
становилось странное ощущение. Словно кто-то… или что-то… наблюдало
за нами.
Мы поднялись на небольшой утес, и тут я увидел ЭТО. Зрелище было
настолько ошеломляющим и ужасающим, что я застыл на месте, не в
силах пошевелиться.
Перед нами простиралась огромная воронка, настолько обширная,
что ее края терялись в темноте. И в центре этой воронки находилось…
существо. Нет, даже не существо — сущность, настолько колоссальная,
что человеческий разум отказывался воспринимать ее целиком.
Оно было соткано из бесчисленных человеческих душ, которые
постоянно втягивались в него, словно в чудовищную воронку. Я слышал
их крики, полные боли и отчаяния, видел, как они растворяются в
этой исполинской массе.
Дочка охнула я ощутил как она задрожала. Я быстро закрыл
Перчинке глаза.
— Не смотри на это, — сказал я. — Это зрелище не для простых
смертных. Оно может свести с ума одни видом.
— Что… что это? — прошептала Перчинка, в ужасе прижимаясь ко
мне.
— Я не знаю, — честно ответил я. — Но, кажется, я начинаю
понимать, что здесь происходит.
Это чудовищное создание было своего рода коллектором душ. Оно
поглощало их без разбора — и грешников, и праведников. Все души,
покидающие мир живых, оказывались здесь, в этом аду.
Сколько тысячелетий это уже продолжается?
— Мир Мертвых… он не работает, — прошептал я. — За ним никто не
следит. Никто не распределяет души. Уже тысячи лет всем плевать,
что здесь происходит… Все оставлено на самотек… Все просто…
попадают сюда.
Внезапно я почувствовал на себе взгляд. Существо заметило нас.
Его внимание, словно физическая сила, обрушилось на меня, пытаясь
раздавить, поглотить.