– Тебе надоело готовить? – Лита засмеялась, прикрыв рукой рот. Тут же захихикала, подражая матери, и маленькая Виктория.
– Надоело или нет, – Стрижевский легонько щёлкнул расшалившегося ребёнка по носу. – А он наверняка будет готовить вкуснее. И наша Виктория станет толстой-претолстой, как бегемотик.
Он надул щёки и подразнил девочку, а она показала деду язык и отвернулась, состроив сердитую рожицу.
– Идём, погуляем, дочка, – Чарред вытер её лицо салфеткой и снял со стула.
– Мама, пока, – Виктория помахала матери и выбежала через дверь во двор.
– К полудню придём, – сказал Чарред и вышел следом.
Лита и Стрижевский переглянулись.
– На-ка ещё кусочек, – Иван Сергеевич положил ей оставшийся на сковороде кусок омлета. – И расскажи, что ты сегодня за сон такой видела? Я крик твой слышал.
Она вздрогнула, в глазах появился страх, не укрывшийся от взгляда собеседника.
– Не держи это в себе. Ты же знаешь, мне то можно такие вещи рассказывать, – тихо проговорил Стрижевский и ласково взял её за руку.
– Этот сон… я его видела, словно смотрела в книгу. Не обычный кошмар, а видения. Снова были те самые юноша и девушка. Сначала они надели на себя какие-то доспехи, а потом сорвали распустившиеся у их ног чёрные цветы. И эти цветы превратились в мечи. Юноша сказал слово – «Джуммэ». И я сразу же увидела свои руки… я чувствовала это, словно наяву… они распухли, на них появились чёрные нарывы. А потом я проснулась…
– Чертовщина какая-то, – Стрижевский поморщился. – Странно, что тебе приснилось то, что ты должна видеть в Золотой книге. Или… или может случилось что-то настолько важное, что тебя предупредили во сне?
– Не знаю… ничего не знаю… Но, мне кажется, речь идёт о какой-то болезни. Неспроста же руки…
– Стоп! Джуммэ? У нас существовало созвучное слово в арабском – джумма, боб, или… О, господи… Чёрные нарывы на руках, чёрные цветы… Так арабы называли чёрную смерть, чуму.
– Чуму? – тихо переспросила Лита. – Что это? Хотя, чувствую, что это нечто очень неприятное.
– Неприятное… Неприятной её можно назвать в нашем мире – мире вакцин и антибиотиков. Но если вспомнить историю тех времён, когда не было этих чудес медицины – кровь стынет в жилах от одного упоминания этой болезни. Чума убивала миллионы, Лита. Некоторые города вымирали практически полностью. Огромные армии, сметающие всё на своём пути, превращались в горстку насмерть перепуганных людей. Если такая болезнь появится в Арриго – это будет катастрофа, – Стрижевский с неподдельным страхом в глазах вцепился пятернёй в волосы и покачал головой.