О, это была особенная женщина! И дело было не только в ее безупречной классической красоте. Она могла оставаться незаметной, когда хотела. Собственно, полная свобода воли – это прерогатива всех бессмертных божеств, а эта дама и была одним из них. Богиня судьбы, одна из дочерей Ночи, неумолимая мойра по имени Айса, разрезающая нить – вот кто помогал Квермонту в его нелегком деле. Когда-то давно мойра подала в
отставку, сбежала из древнегреческой мифологии и пустилась в свободное плавание. Потом повстречала Гроссмейстера и нанялась к нему в секретари.
Словом, Айса была первым в мире бессмертным божеством,
довольствовавшимся скромной должностью клерка.
Гроссмейстеру нравилось, как она работает. Его даже не смущало, что приходилось убирать все колюще-режущие предметы, такие, как ножницы и канцелярские ножи, дабы ненароком не напомнить Айсе о прежнем месте работы. Если исключить этот «пунктик», все остальное было безупречным.
– Я вас слушаю, господин.
– Когда белое сделается черным, – с выражением произнес Квермонт, – когда низ станет верхом, а верх – низом…
Гроссмейстер остановился, чтобы понаблюдать за реакцией своей помощницы. Та молчала, и только таращилась на магистра своими огромными глазами. И, казалось, была ничуть не удивлена неожиданным словесам.
Впрочем, чем можно удивить бессмертное божество?
– Живые тогда начнут завидовать мертвым, – продолжил Гроссмейстер.
– И токмо Темный Отрок,
Который не жив, но и не мертв,
Который не раб, но и не господин,
Который не человек, но и не зверь,
Токмо Темный Отрок, чья душа преисподней подобна,
Восстанет из могилы и спасет город сей.
– Вы практикуетесь в изящной словесности? – поинтересовалась Айса.
– Не я написал эти строки. Это из «Сочинения Иоганна Пересмешника». Знавал я этого чудака. Многие считают его пророком, но по мне так он был гениальным плутом.
– Не сильна в литературе, – ответила Айса.
– Моя дорогая ходячая мифология, – издалека зашел Гроссмейстер. – Глубокоуважаемое бессмертное божество из Древней Греции… я ничего не путаю? Милая Айса…
– Я вас слушаю, – повторила черноокая красавица.
– Тебе ведомо настоящее, прошлое и будущее. Ты разрезаешь нить судьбы, быстро, и неумолимо, как божественный хирург, не ведая скорби и не зная печали.
– Я в отставке, мой господин, – ответила мойра. – Ныне я всего лишь скромный секретарь.