Творчество Нэша в США не забывается: его стихи переиздаются, его имя продолжает жить, и главную роль в его сегодняшней известности играют дочери и наследницы поэта, Линелл Смит и Изабел Эберштадт (вдова Нэша, Франсез, скончалась в 1994 году, сохранив до преклонного возраста аристократическую стать и красоту). Дочери в молодости пробовали свои силы в литературе, а Линелл иллюстрировала детские книги отца. За подготовленным ими обеими капитальным изданием 1975 года последовали еще по меньшей мере семь сборников; в них вошли и не печатавшиеся ранее стихи. В 1990 году Линелл составила и выпустила «семейный альбом» – письма Нэша к жене и дочерям. Архив поэта приобрел Техасский университет (г. Остин); материалы архива активно обрабатываются и публикуются. Появились два солидных исследования, которые содержат подробнейший анализ творчества Нэша и ценный биографический материал: David Stuart, The Life and Rhymes of Ogden Nash (Lanham, New York, Oxford, 2000); Douglas M. Parker, Ogden Nash: The Life and Work of America’s Laureate of Light Verse (Chicago, 2005). К столетию Огдена Нэша в США была выпущена почтовая марка; вокруг портрета автора уместилось целых шесть его стихотворных миниатюр – их можно прочесть через лупу.
В названии своей последней книги, увидевшей свет уже посмертно, Нэш использовал двустишие Роберта Фроста «Жизненный срок» (“The Span of Life”):
The old dog barks backwards without getting up;
Ican remember when he was a pup.
(И лежа лает старый пес; он немощен и хром.
Я знал его, когда он был щенком.)
Издатель этой книги писал: «В течение четырех десятилетий Огден Нэш был в числе самых проницательных летописцев американской жизни XX века, чьи свидетельства поистине бесценны; его острая наблюдательность, неподражаемый юмор, трезвость суждений и оценок всегда находили отклик у читателей разных поколений…» И далее приводились слова критика: «Нэш говорит для всех и за всех. В этом ключ к его неувядающей популярности. Он поэт обыденного и вечного. Он пишет о событиях вполне заурядных, свидетелями или участниками которых ежедневно становимся мы сами, но, пропуская их через призму своей поэтической наблюдательности, высвечивает для нас опыт „среднего человека“ с ясностью, на какую способен он один. Мы смеемся, читая его стихи, не потому, что они смешны – хотя, видит бог, они смешны, и еще как! – но главным образом потому, что узнаём в них себя…»