Разумеется, Марика тоже сильна, у нее есть и зубы и когти, и,
конечно – нечестивая сила, способная скрутить здорового мужика в
бараний рог. Но силы были далеко не равны, Корделия была из другого
разряда. Дар’хази это бойцы по природе, их клан был выкован в
горниле жесточайшего отбора с одной целью – сражаться, а затем
закален в веках кровавых схваток. Как в сражении с врагами Алого
двора, так и с подобными себе. В чистом бою им нет равных. Их кожа
крепка словно сталь. А сила может сравниться только с их яростью. И
все это подкрепленное внушительным опытом и щедро замешанное на
ослепляющей жажде мести, обрушилось на Марику, словно ураган
облаченный в немного старомодное шифоновое платье.
Так что я думал не долго, оглянувшись и поняв, что сейчас на
меня никто не будет нападать. Я отбросил вопящего мелкого поганца и
ринулся в эту яростную кошачью драку без правил и порядка. Они
катались по полу в одной из кабинок первого этажа, рычали и
кусались, рвали друг друга на клочья. Вернее Корделия рвала Марику,
а та лишь пыталась выжить и отбивалась, как могла.
– А ну отвали от нее, ты, пиявка переросток. – Крикнул я
подбегая и размахиваясь, вкладывая в удар весь свой опыт и всю силу
спины и плечей. Хоть оружие у меня и было в руке, но вот убивать ее
никак нельзя было, она многое знала. Кто, что, откуда и когда
ждать. Так что я просто вмазал ей.
Удар получился что надо, от души так сказать. Корделию с головой
захватила жажда мести, она очнулась только тогда, когда я уже
добежал до них, и мой кулак уже летел в ее оскаленное в
окровавленной улыбке лицо. Судя по окровавленной морде, она уже
натурально откусила кусок от Марики.
Шлёп.
Даже звук удара был странный, словно ударил не вампира, чья кожа
крепче стали, а статую, слепленную из свежей мягкой глины. Мой
кулак провалился наполовину, а вся правильная симметрия лица была
нарушена, и ее точеная красота разбилась, словно хрустальная ваза.
Всю ее голову перекосило, скулу смяло и смазало ближе к переносице,
закрывая глаз. От удара Корделия дернулась и взвыла, отпуская
Марику, чем та незамедлительно воспользовалась. Она сгруппировалась
и ногами отпихнула ее, разрывая дистанцию. Досталось ей очень
хорошо, она хрипела и кривилась. Вырванный кусок на лебединой шее,
здоровая дырка в боку и разодранное когтями лицо. Все ее алое
платье превратилось в изодранные окровавленные лохмотья. Лишь
мельком взглянув на нее, я понял, как вовремя подоспел, еще
чуть-чуть, и ее бы тут порвали.