Кролина, ошарашенная всей этой
эскападой, послушно подошла к шкафу и уставилась на ювелирное
пиршество.
— Все одинаковые, — пробормотала она
секундой позже и глянула на меня.
— Даже не удивлён — заметил я — А ты
как думала? Мало того, тут ещё какой-то сюрприз припасён наверняка,
вроде того, что у тебя только одна попытка. Верно ведь?
— Увы, увы, но это так, — скорчил
грустную гримаску бог. — Жизнь такова, что в ней всегда приходится
жертвовать малым для приобретения большего. Даже вся моя симпатия к
тебе, о прекрасная воительница, не может отменить суровые законы
бытия. Твой друг прав: если выбор окажется неверным, то ты в тот же
миг умрёшь. И больше никогда, никогда не сможешь войти в двери
моего храма. Моя душа плачет! Моя душа рвётся на части от одной
мысли о том, что эту красоту, эту свежесть юности я больше
никогда...
Хануман издал пронзительный вопль,
сорвал с головы колпак и уткнулся в него лицом. Его плечи тряслись,
он что-то бубнил, но до нас доносились лишь отдельные слова, вроде
«никогда», «горе-то», «умру от тоски».
— Шапито, — сообщил я Кролине,
которая с недоумением взирала на эту сцену. — Великий актёр
погибает в этих стенах.
— Злой ты, Хейген, — Хануман вытер
колпаком слёзы, снова напялил его на голову и укоризненно уставился
на меня. — Я душу нараспашку перед ними, а они...
— Я — ничего, — поспешно выкрикнула
Кро. — Я верю! И мне очень, очень приятно!
— Ох! — бог сложил лапки в молящем
жесте. — Золотое сердце, алмазная душа! Я не могу не вознаградить
твою доброту!
Скрежетнула правая дверца всё того же
шкафа, и нашим глазам открылась стеклянная поверхность, за которой
обнаружились лук и колчан со стрелами, стоящие на массивной
подставке.
И судя по стону, который издала моя
спутница, из нерядовых.
— Да-да, — потёр лапки Хануман. — Это
лук Фэй Ю, оружие, прославленное в веках. Многие великие герои
владели им после смерти славного стрелка, а уж какое количество
воинов хотело его получить, но не смогло... Теперь он твой. Возьми
его, возьми!
— Так ведь... А как? — Кролина
провела рукой по идеально гладкой поверхности стекла, на которой не
имелось ни единого зазора. Даже отверстия для ключа.
— Ой! — бог прикрыл рот ладошкой и
виновато заморгал. — Вот же!
Кролина нехорошо улыбнулась и ударила
стекло рукоятью кинжала, который моментально извлекла из ножен.