– Завтра? – Губы ее кривились, дрожали, лицо было мокрым, глаза красными – она была очень красива.
– А почему бы и нет? Или ты хочешь шумную свадьбу? – он спросил и тут же подумал, что она наверняка хочет сшить себе платье. Белое, безумно элегантное. В духе английской королевы. И обязательно шляпку.
Но она снова замотала головой:
– Куда мне? – выразительно посмотрела на живот. – Не нужно свадьбу. Ничего не нужно. Мне достаточно тебя и… яблок.
Он занес ее в спальню, аккуратно опустил на кровать.
– Ты куда? – спросила она, видя, что он уходит.
– За молотком. Яблоки же…
Тарасов вышел на балкон, где хранил набор инструментов, подаренный ему на новоселье кем-то из сотрудников «Железобетона». Холодный воздух немного привел его в чувство. Что же это такое? Он, Прохор Тарасов, только что сделал предложение девушке, на которой абсолютно не собирался жениться. Да, она замечательная подруга, помощница, соратница. Кафе, ресторан – это ее идея, ее заслуга. Но жена? Брак? Да, ему хорошо с ней. Да, она окрыляет его, рядом с ней он чувствует себя более сильным и значительным, чем, например, сегодня в кабинете у Крылова. От воспоминаний о недавнем разговоре Прохора вдруг охватила такая злость, что он не сдержался и саданул со всей силы по стене кулаком. Костяшки ожгло резкой болью, и эта физическая боль заслонила боль душевную. Тарасов вспомнил, зачем пришел на балкон, достал ящик с инструментами, вытащил молоток и уставился на маслянисто-черный боек. Ерунда какая-то. Для того чтобы повесить картину, мало одного молотка. Нужен хотя бы гвоздь. Гвозди в тарасовском хозяйстве не водились.
Он вернулся в спальню, встретился взглядом с Ладой, по-прежнему лежавшей на кровати, и понял – она не верит. Не верит всему, что он наговорил, и все. «Я сделаю все, чтобы ты мне поверила!» – мысленно пообещал Тарасов девушке. Поставил картину на пол, лег на кровать рядом с Ладой и крепко сжал ее пальцы.
– Все будет хорошо, – пообещал он. Непонятно кому пообещал – то ли Ладе, то ли самому себе, то ли яблокам на картине.
Дальше все шло по намеченному Тарасовым плану. На следующий день они расписались, а через неделю – раньше не получилось, так как у Лады не было загранпаспорта, уехали в Грецию.