– А ты много знаешь о врагах? Знаешь, кто такие шурави были?
– Только то, что мне мой отец рассказывал и его друзья…
– Да, шурави – русские солдаты прославили себя своей стойкостью, готовностью стоять до конца и пожертвовать собой ради выполнения поставленной им задачи. Менялись времена, правители, государственное устройство страны, но простой русский солдат не изменял своим принципам, оставаясь верен долгу и присяге. А ты сможешь быть таким же бесстрашным, как они? – в упор был задан вопрос молодому человеку.
– Не знаю, мой господин. Но я постараюсь.
– Мне приятна твоя скромность и честный ответ. – Лицо парня зарумянилось, ему была приятна похвала.
– А поклясться на Коране сможешь? – кивнул хозяин в сторону, где находилась священная книга.
Молодой человек замялся, покраснел, а затем поднял глаза на своего господина и тихо произнес:
– Готов.
– Ладно, верю! Принеси мне хорошего чая с лимоном.
– Слушаюсь, – ответил парень и скрылся за дверью.
Пока ушли за чаем, он уставился в экран телевизора. Смотрел отрывки передачи и разговаривал сам с собой.
– Да, надо согласиться – шурави были настоящими воинами! – его удивляло и восхищало то, как советские воины – вчерашние школьники, мальчишки – одержали победу в своем самом главном бою. Молодые парни, им бы жить и жить. Иметь детей, продолжать свой род. Но шурави не сдавались. Они понимали, что выхода нет, и поэтому дрались до последнего. Они не жалели ни себя, ни охранников, ни своих ненавистных врагов.
– Мне хотелось бы иметь в своем подчинении таких храбрецов. Да, они настоящие воины, – вслух произнес он, вглядываясь в сцены телевизионной передачи и вспоминая восстание в Бадабере. За время плена советские солдаты превращались в ходячие искалеченные скелеты. И эти тринадцать изможденных, но так и не сломленных советских военнопленных больше суток вели бой в лагере Бадабер с противником, в сто раз превосходящим их по силам. И это был настоящий бой. Против них выступили регулярные части пакистанской армии, сотни афганских воинов ислама и их американские инструкторы, которыми руководил он, будущий президент Афганистана Бурхануддин Раббани.
– Интересно, почему я об этом именно сегодня вспоминаю? – удивился он сам себе. Но неподвластные ему воспоминания нахлынули, как весенний бушующий поток вод с гор, сметая все на своем пути, и удержать эти воспоминания было невозможно.