Она спросила Эшли, где искать туалет, но эта любительница поболтать уже слишком увлеклась смутным по смыслу спором с Беккой — барменшей клуба, с которой, очевидно, приятельствовала. В итоге Эшли лишь торопливо дотащила Марику до двери из главного зала, проорала, перекрикивая музыку, что-то вроде «прямо, налево и там сама найдешь» и умчалась обратно.
Ну и в итоге Марика забрела явно куда-то не туда — в отдаленный коридор с мягким, поглощающим шаги ковром на полу и плотно пригнанными дверями по сторонам, которые не позволяли слышать уже то, что творилось за ними.
Вот только одна из них оказалась приоткрыта — из нее падал тонкий луч света. И Марика… Тут Марика как раз и повела себя, будто та самая кошка, которую сгубило любопытство!
Скорее всего, потому, что из-за двери, будто бы специально, приглашающе, зазывно оставленной незапертой, так и несло густым ароматом разгоряченных самцов породы волков-оборотней, а в тот момент, когда Марика с ней поравнялась, до слуха долетел слишком хорошо знакомый звук: громкий шлепок (будто бы ремнем вытянули по влажной от страха и боли голой коже). А уж последовавший за ним тихий глухой стон и вовсе ввинтился куда-то в самое нутро — туда, где было странное место, которое все определяли одинаково: «под ложечкой».
Где она — эта самая ложечка — Марика понятия не имела, но точно знала, что у нее она не чайная и даже не десертная, а большая, столовая. И уж если под ней засосало, то всё. Сердце зайдется неровным перестуком, сразу пересохнет во рту, а ладони, наоборот, взмокнут.
Все и в этот раз произошло вот точно так же, а после… После Марика, вместо того, чтобы дать деру, зачем-то шагнула ближе и заглянула внутрь…
Мозг сразу срисовал открывшуюся картину: здоровенный молодой волк-оборотень лет тридцати, обряженный в полицейскую форму, явно со знанием дела порол другого столь же мощного и плечистого волчару, прикованного за руки к кольцам, вбитым в закрепленную на потолке балку.
Порол самым обычным ремнем для офисных брюк — узким, а потому особенно действенным. Уж кто-кто, а Марика знала: таким больнее.
Чем она выдала свое присутствие? Да Единый его знает! Но факт оставался фактом: молодой оборотень стремительно обернулся, поведя носом в сторону двери, и секунду спустя Марика уже оказалась внутри комнаты и затрепыхалась в его ручище, пытаясь отцепить чужие пальцы от своего горла.