- Ну как? – спрашиваю, выходя из-за ширмы.
Бабушка встала и, разглядывая меня с головы до ног, обошла вокруг.
- Хорошо, что у тебя в нашем мире такая же фигура, как и в вашем, - заключает она, - это многое упрощает. Не нужно перешивать гардероб.
Подхожу к зеркалу. Да уж, такой я себя еще не видела. Это платье делает меня старше лет на пять, минимум. А про фасон я, и вовсе, молчу. Какой-то старомодный наряд старой девы. Впрочем, то платье, что на бабушке, еще хуже.
- Давай, помогу тебе уложить волосы, - говорит бабушка, отодвигая стул и кивая, чтобы я присела на него. – У нас не принято ходить с нечесаной головой.
Не настолько у меня с волосами все плохо, чтобы я заслужила этот упрек. Подумаешь, не накрутила утром букли. А, судя по моему платью, тут именно такие прически в моде.
Бабушка принялась расчесывать мои волосы. Она ловко собрала их в тугую ракушку на макушке. Вполне приличную, даже не старомодную, а вполне симпатичную.
- Красиво, - хвалю ее труд, разглядывая себя в зеркале. – Спасибо.
- Не за что, - кивает бабушка, едва уловимо улыбнувшись. – Мне нужно еще рассказать тебе, как зовут слуг. И можем идти на ужин.
Оказывается, в доме живет немало народу. И, когда бабушка стала перечислять, пожалела, что не записала все имена. Из всех я запомнила, что дворецкого зовут Семен Игнатович, а кухарку Алевтина. Есть еще садовник Иван. А, кроме него, еще конюх, прачка, моя личная помощница Зина. Есть еще и другие слуги, но их имена для меня слились в один неразборчивый поток. И это не считая охраны, которая живет в отдельном домике, по соседству с нашим дворцом.
- Главное! – подняв указательный палец, наставляет меня бабушка. – Запомни: ты никому ничего не должна. Здесь ты хозяйка, и не обязана извиняться ни перед кем. Не вздумай просить прощения, если забудешь чье-то имя. Этого тут точно никто не поймет.
- Неужели, в этом мире я была такой стервой? – спрашиваю, задумчиво.
- Не вздумай сказать нечто подобное при прислуге! – предупреждает бабушка. – Ты не обязана чувствовать себя виноватой за то, что родилась в нашей семье! Быть Токмачевой – это гордость, и ты веди себя подобающе.
Мы спускаемся по лестнице. Это оказалось первым препятствием. Более неудобного наряда трудно придумать, юбка вечно путается между ног, и мне приходится иногда пинать тяжелую ткань, чтобы не развалиться с грациозностью тюленя. Подол приходится придерживать, чтобы видеть, куда ступаешь. Неужели, так всегда? А как же держать сумочку, в которой обязательно есть косметика и телефон? Или в этом мире женщины не пудрят носик?