Парю как сокол в небе вечном,
Не крыса я, не бурундук.
Я не хомяк и не тушканчик,
Не сурикат, к чему скрывать.
Я серый пакостный обманщик,
И неопасный психопат.
Свободен от любых иллюзий,
Ведь крыльев за плечами нет,
И нет надежд пустого груза,
И сам себе я амулет.
Мне невозможное возможно,
Пинок лишь ускоренье даст.
Парю я гордо и роскошно,
Усаст, зубаст и волосаст.
Все мыши ходят босиком,
У них не мёрзнут лапы.
Себя заправят коньяком,
Чтоб по дорожкам драпать.
И в дождь, и в снег, и в звездопад,
На улице и в поле
Кальвадос, виски и мускат
Согреют мышью долю.
Четыре лапы босиком,
И нету ревматизма.
Ходите, граждане, пешком
И больше оптимизма!
На кафедре стоял дубовый стол
На кафедре стоял дубовый стол,
Где я прогрыз немного старый пол…
И вечерами приходил понюхать,
Как пахнет мел, журнал и валидол.
А днем сидел тихонечко дрожа,
Когда склоняли вы по падежам
Упрямых существительных огрызки,
В которых не понять вам ни шиша.
Я все ответы на вопросы знал!
И, чувствуя страстей слепой накал,
Хотел не раз я выскочить с подсказкой,
Но славы грамотея не снискал.
Я восхищался старым сюртуком,
Начищенным коровьим башмаком,
Учительским портфелем и усами,
Но так и просидел в норе молчком.
Когда однажды вышел я на свет,
То надо мной навис большой штиблет,
А у стола стояла мышеловка,
В которой был засушенный омлет.
И я покинул старый мой приют,
Поскольку там не ценят и не ждут.
Уйду в леса, в чащобы и просторы,
Пока меня назад не позовут…
А если я обратно не вернусь,
Пускай вас всех заест тоска и грусть.
Раз вы меня совсем не оценили —
Склонения зубрите наизусть.
Не обман это вовсе, не шутка:
Я купил себе белую шубку
Вместо старой, дырявой и лысой,
О родстве намекавшей мне с крысой.
В новой шубке я вышел из норки,
Но гулять в ней мне как-то неловко.
Стали бабы тихонько шептаться,
Я кажусь им совсем не красавцем.
Вид весьма у меня медицинский,
Непушистый и небогатырский.
Вдруг на мне проверяли лекарства?
Вдруг врежу своему государству?
Наши мыши такое не носят,
Не воротят от серого носик.
Эх, не выйдет добра от обновки!
Я надену в заплатках пуховку.
Красота же не главное, верно?
Лишь бы был гражданином примерным.
Когда я задаю вопрос
Про главный орган у мышьчин,
Мне отвечают: «Это хвост,
Другого даже не ищи».
Но посмотрю я на усы —
Они ведь тоже хороши…
В них торжество моей красы