- Да, будут... Ты спятил, что ли, братец? Зачем прятать от меня родного племянника? Я, что ли, нелюдь какой? - растерянно развел руками Сережа.
Валяй вздрогнул, по лицу его пробежала тень. А Сергей продолжал:
- Ну ладно, отец наш умер. Но мама все в церковь бегает, свечки ставит, молится, чтобы Бог ей внуков послал перед смертью порадоваться... А ты такого уже взрослого ребенка от всех скрываешь!... Не стыдно?
Валяй передернулся, но промолчал. Видимо, он ожидал от брата именно такой реакции, поэтому его мрачное лицо не выразило никакого удивления.
Сергей надул щеки, шумно выдохнул и уже спокойнее сказал:
- Ну ладно, лучше поздно, чем никогда... Мать-то его где? Вы с ней, как я понимаю, не расписаны?
- Мать Мироши умерла на третий день после его рождения, - ответил Валяй. - Зимой он живёт у своего дяди, брата матери... А все остальное время со мной, кроме тех дней, когда ты у меня бываешь...
- Очень мило! У одного дяди он живет, а другой дядя его до таких лет и в глаза не видел! То-то он у тебя такой смурной да трусливый!
- Это не твое дело! - резко вставил Валяй. - С тебя довольно и того, что ты узнал то, что тебе знать не следовало бы.
- Ах, мне знать не следовало?! - Сергей нетерпеливо постучал по столешнице: - Что-то тут не чисто! Ты, верно, все же врешь! Никакой он тебе не сын!
- Ну вот ещё, дожили... Ты ещё мне разные порочные страсти припиши! С тебя, мил-друг, станется, под горячую-то руку ты меня ещё извращенцем ославишь! - покачал головой Валяй и, встав, подошел к столику в углу. Порывшись в верхнем ящичке, он вынул паспорт с заложенными в него листочками и бросил на обеденный стол. - Проверяй, начальник!
Валяй взял паспорт и машинально открыл первую страницу:
- Так-так... Варзанов Валентин Михайлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения... Прописан: Тверская область, Молчановский район, деревня Лешаницы... - Сережа открыл заложенную страничку. - Так-так, пока все верно... Детей нет... Как? Есть?! Хм, очень забавно... Дети: Варзанов Мирон Валентинович...
Сергей опустил руки и уже серьезно взглянул на спокойного Валяя. То, что было вложено в паспорт, оказалось картонными корочками свидетельства о рождении ребенка. Сережа раскрыл его и бегло, без нарочито-издевательского выражения, с которым он читал паспорт, проговорил: