Я мысленно посчитал до десяти и
неуверенным голосом спросил:
— А можно листочек
посмотреть?
— Какой листочек? — опешил
Воробей.
— Ну тот, с которого вы
читаете? Мой папа, царствие ему небесное, всегда говорил, что перед
общением с представителями правосудия нужно сначала смотреть
документы.
Ну же! Меня скоро шатать начнёт
от потраченной на магию контроля энергии! Давай вонючий листок
сюда!
Собеседник ненадолго завис,
явно взвешивая за и против. И, наконец, решился и совершил самую
главную ошибку в своей жизни.
— Вот!
Он небрежно кинул листок на
стол.
Оп-па! Документ оказался в моих
руках. Я с облегчением выдохнул и совсем не добрая улыбка выползла
на моё лицо.
Почему ошибку? Да потому, что
как я и думал, эта бумага была написана его же рукой. Если бы я
сумел отбрехаться, или привел бы какие-то весомые контраргументы,
он в любой момент мог просто её уничтожить и сказать, что в усадьбу
к Пантелееву просто погреться зашел. И, соответственно, во всей
этой чуши меня не обвинял.
Ладно, почитаем:
«Я, Юрий Харитонович Воробьёв,
принял свидетельские и обвинительные показания против Акулова
Дмитрия Николаевича…»
Ну что ж, теперь их план стал
полностью ясен и, в принципе, выглядел почти надёжным.
Предусмотрительный и ушлый граф
Пантелеев подготовился на случай, если ему не удастся сделать из
меня своего подхалима. Для этого он нашёл левых свидетелей, и все
они дружно ещё позавчера накатали на меня заявления, которые теперь
лежали в ящике стола в кабинете господина Воробьёва.
После тщательных приготовлений
и провала «дипломатической миссии» граф объявил мне войну.
Разумеется, мою победу в расчёт никто не брал. Я и все мои люди
должны были умереть, а деревенских жителей угрозами или деньгами
заставили бы подтвердить показания липовых свидетелей.
Все это сделало бы короткую
победную войну Пантелеева не просто легитимной, а ещё и
справедливой. Шутка ли, казнокрада и растлителя убил! Под такой
подвиг он мог обратиться в службу распределения, и, если там у них
есть свой человек, а он наверняка есть, и с учётом того, что
родственников у меня только одна несовершеннолетняя сестра, он
легко мог получить Савино себе.
Но случилась накладка, и графа
я убил.
Замешанный во всем этом один из
сыновей Пантелеева пытался связаться с отцом, но поверить в такой
расклад не мог. По крайней мере, до тех пор, пока мои люди сегодня
не сообщили об этом в соответствующие органы. Дальше информация
моментально дошла до Нижнего Новгорода, после чего наследник
связался с Воробьёвым.