И в растлении
малолетних?
— И в растлении
малолетних!
Мда, кто диктовал Воробьёву эту
бумагу, я, кажется, знаю.
— Это всё ложь! — «испуганно»
крикнул я. — Это всё Семён Павлович придумал?
— Семён Павлович был
обвинителем по пункту об оскорблении и угрозе жизни аристократа, —
кивнул обвинитель. — Но прошу заметить, кроме его слов, у нас есть
подтверждающие их показания пяти свидетелей, включая барона
Ходырева. Вы должны помнить, что все они присутствовали при вашей
встрече в его охотничьих угодьях.
Никак не прокомментировать
услышанный бред было чрезвычайно сложно, и, чтобы чем-то занять
рот, я налил воды и стал медленно её пить. Восприняв моё молчание
как слабость, Воробьёв воодушевился и заговорил громче:
— Барон Ходырев обвиняет вас в
провокации, нечестном проведении дуэли и грабеже! Также есть
свидетели, видевшие, как ваши люди поймали в лесу и увезли в
неизвестном направлении Левитина Михаила Петровича, которого с тех
пор никто не видел.
Ага, это тот хмырь, что пытался
меня отравить.
— Кроме этого, имеются
показания, утверждающие, что вы предлагали графу найденные в диких
землях электронные элементы, подлежащие обязательной сдаче
государству!
С каждым словом, не встречая с
моей стороны возражений, Воробей все больше чувствовал себя львом.
Я же все больше и больше охреневал от того, какую бурную
деятельность развил Пантелеев. Свидетелей с моей стороны он явно
оставлять в живых не собирался.
Интересно другое — сейчас на
полном серьёзе рассказывающий мне эту дичь человек в курсе, что тут
ни слова правды?
Скорее всего, нет. Скорее
всего, он просто выполняет заказ, и даже уже не самого графа, а его
быстро подсуетившегося наследника, того самого, что мне тут сутки
названивал.
Я продолжал молчать и изо всех
сил заталкивал в глотку ехидный вопрос о том, когда же я при таком
плотном графике нарушителя закона ещё успел и малолетних растлить.
По счастью, Воробей продолжил сам.
— Кроме вышеперечисленного,
трое жителей Верхних бугров видели, как вы постоянно ходите и
уединяетесь с маленькой девочкой!
А-а! Вероятно, те самые, кто
слил гаду Пантелееву место, где я живу. Сволочи! Найду, мало не
покажется.
— Что скажете на все это,
барон? — строго посмотрел на меня обвинитель. — И учтите! Если вы
думаете, что смерть уважаемого графа остановит расследование. То вы
ошибаетесь.