Захочет поговорить — начнет беседу сама. Я уже пытался выйти с
ней на контакт, но в ответ получил только полный испуга взгляд. Нет
уж, подружка, больше я эту ошибку допускать не стану. Я даю людям
один шанс, а дальше как-нибудь сами.
Уже вечером, возвращаясь домой после посещения магазинчика
тетушки Ли, я нарвался на своих бывших соотечественников.
— Эй, Ён Сок!
Группа из пяти человек во главе с Ким Аран, тощей злобной сукой
двадцати шести лет, которая подмяла под себя всю нашу диаспору и
сейчас занималась тем, что вместе со сколоченной шайкой отжимала
часть стипендий других беглецов на «северокорейский общаг». Ходили
слухи, что Аран дочь какого-то высокопоставленного партийного чина
или даже генерала, который впал в немилость из-за выходок своей
дочурки во время трудовой командировки в Китай. Еще тогда она не
работала, а занималась мелким разбоем и всячески позорила отца, а
после — улизнула из-под надзора сопровождающих ее группу офицеров и
перебралась на юг как беглянка.
Хоть Аран сбежала, старые привычки остались. Наглая, дерзкая,
она довольно быстро подмяла под себя не слишком активных
соотечественников и устроила круговые поборы. Как говорила сама
Аран — это был коллективный фонд на случай, если кто-то угодит в
беду, что южанам верить нельзя, но все прекрасно понимали, что
деньги шли в карман наглой генеральской дочери и ни о какой
поддержке речи быть и не могло.
— Чего вам? — спросил я, замирая посреди улицы.
Время было позднее, сегодня я чуть задержался в офисе, а потом
решил прогуляться, так что людей вокруг не было. Район Хондэ на
слишком жалуется коренными сеульцами, но мне, как северянину, было
совершенно плевать на возможные проблемы. Что такого со мной могут
сделать местные, чего не делал со мной старшина? После наказания
палками и недельного карцера на одной воде, сидение в котором
прерывалось только короткими выводами на «разъяснительную беседу»,
начинаешь совершенно иначе реагировать на опасность.
— Смелый стал? — сплюнул один из подручных Аран. — Зарплату
получил уже?
— Я еще на стажировке, — ответил я. — И со стипендии в этом
месяце я уже платил.
— Мало заплатил, — продолжил подручный, а другие участники банды
оскалились.
Пять человек, не считая генеральскую дочурку, которая сейчас
стоит за спинами своих бычков в дешевой курточке из темно-красного
кожзама, сложив руки на груди и ехидно улыбаясь.