Следующие часа полтора они бродили по
городу. Глаза у Романа разбегались – решительно, Зурбаган не
походил ни на один из городов, которые ему приходилось когда-нибудь
видеть. Он весь был словно составлен из кусочков разных мозаичных
картин: на смену припортовым кварталам с домами, выстроившимся
вдоль причалов, словно на полотнах Душана Крадлеца сменялись рядами
пакгаузов, в проездах между которыми громоздились штабеля бочек и
досок. Вместо них возникали широкие торговые улицы, щеголяющие
многочисленными витринами, одесскими (или, может, парижскими?)
каштанами, чугунными столбами газовых, погашенных по дневному
времени фонарей. Ещё несколько шагов – и вы попадали в лабиринт
узких, порой взбирающихся ступеньками в гору, переулков,
заставленных домишками с узкими, на два-три окна, фасадами и
миниатюрными, утопающими в зелени палисадниками за коваными
оградами. Круглые, обкатанные морем булыжники под ногами сменялись
тёсаными гранитными брусками, гравием, кое-где даже дощатыми
тротуарами. По улицам, улочкам, переулкам катились экипажи,
взглянув на которые Роман припомнил слово «фиакр», открытые ландо,
телеги, гружёные разнообразным барахлом. Раза два опались даже
лондонские кэбы с парой высоченных колёс и кучером на высоком
сиденье за спиной седока. И пешеходы – одетые по-разному, парочки,
группки, одиночки, разнообразно одетые, спешащие, неторопливо
прогуливающиеся, глазеющие на витрины магазинов и лавочек...
У одной из таких витрин – на
центральной улице, которую Сергей назвал «улица Полнолуния, - они
задержались остановились.. В витрине за зеркальными стёклами, на
бархатных подушках и подставках из благородного полированного
дерева красовалось оружие, самое разнообразное – револьверы,
охотничьи двустволки, карабины, шпаги, сабли, кинжалы, охотничьи
ножи… Спутник Романа сделал приглашающий жест рукой, предлагая
посетить заведение, но молодой человек отрицательно мотнул
головой.
- С вашего позволения, Сергей
Дмитриевич, я лучше вот сюда.
И показал на соседнюю лавчонку.
Витрины у неё не было – вместо этого над приоткрытой дверью
покачивалось на ветру ажурное отчеканенное из тонкой меди
изображение скрипки и флейты поверх надписи латиницей.
- «Продажа нот и музыкальных
инструментов». – прочёл Сергей. – Признаюсь, молодой человек, вы
сумели меня удивить - дело в том, что все, кому я раньше показывал
Зурбаган, обычно стремились посетить именно оружейный магазин. Ну,
да коли есть желание - отчего бы не зайти? Признаюсь, мне даже
любопытно - что вы там выберете?