— Расскажете о докторах
поподробнее?
— Право, рассказывать особенно
нечего. Заведующим лечебной частью до сегодняшней ночи был Дмитрий
Данилович Кузин, - она неподдельно вздохнула. – Прекрасный человек.
Доктор с большой буквы. У него были, разумеется, неудачи в прошлом,
как и у любого из нас, но нынче он доказал, что занимал эту
должность по праву. Дмитрий Данилович до последнего пытался помочь
Феодосии, нашей Фенечке… покуда не потерял сознание и не истек
кровью.
— Кроме него в штате докторов не
было? – спросил Кошкин, делая пометки в блокноте.
Анна Генриховна внимательно следила
за его карандашом и, Кошкин мог поклясться, взвешивала каждое свое
слово:
— Нет. Я как раз вела переговоры с
Павлом Ильичом, нашим попечителем, что институту необходим второй
доктор… мы занимались этим вопросом, но не успели, к сожалению. В
институте сейчас обучается двести сорок три воспитанницы – это
немало.
— А сестры?
— Две сестры в штате, при докторе. А
также помогли воспитанницы старших курсов.
— Павел Ильич обмолвился, что сестер
сегодня не было?.. – внимательно наблюдая за дамой, припомнил
Кошкин.
— Так вышло. Одна приболела, а второй
понадобился срочный выходной.
— С сестрами мне придется поговорить
чуть позже… это формальность, но формальность необходимая, - Кошкин
снова сделал пометки. – У Кузина, доктора, была семья?
— Нет, никого. Даже жениться не
успел, хотя Дмитрию Данилычу было уж двадцать шесть. Он родом из
Рязанской губернии, если я не ошибаюсь.
— И невесты не было?
— Насколько мне известно, нет. Все
время отдавал работе. Особенно последние полгода, с тех пор, как
получил назначение. До этого пост занимал Калинин, Роман
Алексеевич.
Госпожа Мейер помолчала, и от Кошкина
не скрылось, как ее ладони, до того расслабленно лежавшие одна в
другой, напряглись, почти что сжавшись в кулачки. Через силу она
продолжила:
— Роман Алексеевич – это второй
убитый.
— Долго он занимал пост до
Кузина?
— Чуть больше двух лет. А до этого
был в подчинении у предыдущего нашего главного врача, впрочем, как
и Дмитрий Данилович. Они одногодки и даже однокашники, насколько
помню. Роман Алексеевич тоже прекрасный врач, с отличием окончил
Медико-хирургическую академию, писал труды… однако всегда тяготел к
практике.
— За что же его уволили, если он был
прекрасный врач? – прямо спросил Кошкин.