- Сладили между собой ребятишки, - посмеивался отец, затягиваясь горьким дымком папироски.
- Натосковались братья одни, намыкались, - ответила Дарья, стоящая подле меня, - им и в радость новую семью обрести.
- А ты, невестушка, тоже нас порадовать решила? - улыбнулся отец.
Даша зарделась как девчонка.
- Хорошо бы, и правду дочка была, пусть мои ощущения меня не подведут, - кивнула она.
Тихо было эти дни. Полевые работы закончились, мы с отцом и мальчишками трудились по дому, подготавливая всё к зиме. Скоро снова надо в лес идти, за дровами. Осень, побаловав нас напоследок теплом, по утрам стала заковывать лужи ледяной слюдой, одевать ветки инеем. Похолодало, и вечерами, когда растапливали большую печь, в доме становилось уютно. Потрескивали дрова, наполняя избу жаром и неповторимым ароматом. Отец починял обувь, сбрую для лошади или что ещё. Мы выстругивали новые топорища, ручки для серпов, косовища. Даша пряла шерсть, вязала нам обновки, обучала этому и Танюшку.
А через неделю к нам заявился Тукай.
- Егор! - заорал он, едва подъехав к воротам, - верни мне детей! Мои они!
- Ты чего шумишь? - вышел я на улицу. - Что же не вспомнил, что они твои, когда мальчишки голодали?
Заметил, как выглянул из-за ворот Самир и затрясся от страха, убежал в дом.
- Это наши дела, семейные, - надулся Тукай, - детей учить требуется, что с неба ничего не падает, каждый кусок заработать надо.
Приехал он не один, взял с собой прихвостней, которые галдели, как стая сорок.
- А когда ты Равиля к ветке привязал? Это ты его чему учил? - гнев поднимался во мне удушливой волной; сжав кулаки, подошёл я к торгашу. - Тукай, ехал бы от греха. Мои теперь они сыновья, Бугаевы, и документы у нас имеются. Всё честь честью.
Он обернулся на смолкнувших мужичков из своей «свиты».
- Так, значит? Ну ничего, Бугай, сочтёмся ещё с тобой, - и стеганул плёткой жеребца, на котором приехал, со злости не рассчитав силы. Конь взвился на дыбы, чуть не сбросив всадника, и лихо припустил по дороге.
Вернувшись домой, увидел, что Равиль плачет у Даши на руках.
- Ты отдашь нас ему, папа Егор? - всхлипывая, спросил он.
- Что ты, малец, я что обещал? Навсегда вы теперь с нами. Вы же наши сыновья. Видел документы, которые дед привёз? И никто не сможет вас забрать.
Самир забился на печку, бледный, глазёнки круглые от страха. Услышав мои слова, спустился.