- Невелика потеря, - процедил сквозь зубы кто-то из конвойных, - лезь, контра, не то пристрелю.
Дед присмирел и, качая головой, стал подниматься в вагон.
Вещей у меня не было, так что забрался я одним из первых, притулился в углу. Скоро в вагоне места стало меньше, чем в камере до этого. Для нужд в полу зияла дырка. А сервис-то везде одинаков, усмехнулся я про себя. Изо рта вырывался пар, от промёрзшего железа шёл лютый холод, пробиравший до костей даже в толстом тулупе.
Кое-как народ разместился на своих узелках, чтобы было теплее. Дети дули на озябшие пальцы, стараясь согреть промёрзшие ручонки. Многие находились в какой-то прострации. Шутка ли, вчера ещё жил человек, хозяйство имел, дом и в одночасье стал никем, всё отобрали и самого выкинули, как шелудивого пса. Хотя с иными собаками обращаются лучше.
От размеренной качки вагона стало клонить в сон, я клевал носом, устроившись кое-как в своём уголке. До вечера состав не останавливали, еда осталась лишь у единиц, воды же не было совсем. Желудок болел от голода, во рту было сухо, как в пустыне, язык распух.
От дыхания десятков людей по стенам бежали влажные дорожки конденсата, воздух наполнился запахом пота, немытых тел, грязи. Ревели младенцы, задыхаясь в духоте, хныкали дети постарше. Кто-то обругал молодую мать, что не могла успокоить своё дитя, но окружающие быстро угомонили скандалиста. Тяжело было всем.
Состав остановили только на следующий день, многие теряли сознание от спёртого вагонного духа. У какой-то женщины умер новорождённый малыш. Мать сидела, прижимая охладевший труп к себе, уткнувшись в маленькое тельце лицом, и тряслась в беззвучных рыданиях. Люди отводили глаза, не в силах ей помочь.
Вагон открыли.
- Выходи! - крикнул конвойный. Мы оказались посреди степи, возле какого-то крохотного посёлка. Станции здесь не было.
Люди кинулись собирать проплешины грязного снега, засовывая в рот вместе с комками земли. И я не отставал от них - жажда измучила. Отыскав под иссохшим кустиком горсточку слежавшегося наста, отряхнул его как мог и сунул в рот. Благодатные капли скользнули в горло. Ни грязь, ни мелкий мусор не мешали мне наслаждаться водой. Хорошо бы пошёл сильный снегопад, тогда напиться можно будет вволю. Женщины оттаивали ледышки в своих ладонях, чтобы напоить маленьких.