- Агась… - отозвался тот, поставив возле печурки тяжёлые вёдра с
водой и поводя натруженными плечами, встряхивая руки, оттянувшиеся,
кажется, мало что не до колен, - сейчас!
- Ваньша, - ещё раз, важничая, повторил солдат, отрываясь от
шитья, - ты всё натаскал?
- Агась… - разумеется, попаданец, с учётом образования,
полученного в двух мирах и в обоих телах, мог бы говорить чисто, на
зависть иному офицеру из провинциальных дворян, и…
… собственно, поэтому-то и не говорит, подделываясь, по
возможности, под простонародный говор. Во избежание.
- Тогда ступай в митрохинское хозяйство, спросишь Елистрата
Евсеича, унтера тамошнего. Чернявый такой мужчина,
представительный, усы у ево ещё такие, роскошные прям.
Руками он при этом изобразил что-то вроде руля детского
велосипеда, и попаданец, озадачившись интересом, решил, что уж мимо
такого не пройдёт… хотя бы за ради посмотреть! С хлебом здесь
плохо, зрелища однообразные, так что хоть такое, на память и для
обсудить.
- Так, так… - кивает Ванька, зная уже по недолгому опыту, что
Захару нужно подтверждение.
- Да ты не такай! – поддразнил его (и это тоже в правилах игры)
солдат, - А возьми верёвку, да ступай туда! Елистрат Евсеич
обещался с дровами помочь оказать, а мы ему…
- Да тьфу ты! – спохватился, сердясь, Захар, с размаху воткнув
иголку в скомканное бельё, - Не твово ума дела, што мы ему,
понял?
- Агась, - болванчиком покивал Ванька, - А это… если остановит
кто, ну, с дровами? Я-то в морду могу ответно сунуть, но это ж… не
по чину, сами же говорили. Ополченец, он же не солдат, и статус,
значить, другой, пониже и пожиже. Да и это… суну если кому, так
сразу столько набежит, что сувать замаюсь! Самому скорее насуют, а
потом ещё и сюда придут, с претензиями.
- Тьфу ты… - задумчиво отозвался Захар, совсем даже не иллюзорно
проиллюстрировав свои слова, - Вот жа бяда! Эта да, эт ты
правильно… Ладноть, с тобой пойду! Постой пока… хотя нет, за
верёвкой сходи пока, я мужикам скажу, что отлучаюсь, значить.
- Ты, значица, малой, наблюдай за бывалыми солдатами, значица, -
на ходу поучает Захар попаданца, - потому шта ружьём кидаться и
стрелять, эт канешно харашо, но солдатское ремесло, оно не токмо в
етом…
Слушая его с некоторой тоской, кивая и не забывая поддакивать,
сохраняя притом самое заинтересованное выражение лица, Ванька
старательно фильтрует слова, не вдруг и не сразу расшифровывая все
эти «Шта» и тому подобные штуки.