- Виноват! – вскочил, не понимая вины, Захар, и ополченец,
отставая на секунду, продублировал…
- Виноват! – зная уже по опыту, что солдат ты, или лакей, а
всегда – виноват, даже если вины и нет никакой, и что лучше не
спорить. Потом – да… потом можно не то чтобы оспорить, но
перекрутить на обстоятельства и «не губи, батюшка-барин, душеньку
мою грешную!», с обязательным валянием в ногах…
… но для этого момент нужно понимать и ловить, а не это вам
всё!
- Знаю, что виноват, - жёстко усмехнулся Жидков, взглядом
выдёргивая откуда-то унтера, и адресуя вопрос уже ему.
- Так значить, на хозяйстве оставлен солдат, по ранению! – бодро
отрапортовал тот.
- Эт ладно… - кивнул поручик, явно сдерживая себя, - А этот-то
что, тоже ранен? Какого…
Не сдерживая себя, он выругался, комкая от ярости слова и
багровея лицом
- Так ополченец, Вашбродь, - не понял посыла унтер, одним
коротким взглядом обещая попаданцу муки-мученические и весь
диапазон челюстно-лицевой хирургии в ближайшем будущем, - куда его?
Сырой совсем! В караул, согласно Устава, его никак, а остальное…
учим, Вашбродь, учим!
Он выразительно потёр кулак, покосившись на Ваньку, и тот,
уловив посыл, выразительно закивал, моментально синхронизировавшись
с закивавшим же Захаром.
- Пока вот, - подвякнул солдат, - по хозяйству! Я, Ваше
Благородие, из гошпиталя пораньше в родную часть, значица, и вот,
хлопочу. А дрова принесть, или там воду, эт, дохтура говорят,
нельзя пока, кишки все наружу вылезут. Вот ён и ето…
Натужившись лицом, Захар вспомнил выданное недавно
попаданцем…
- Круглое таскать, квадратное катать!
Крутанув головой, Левицкий усмехнулся, понемножечку, кажется,
отходя.
- Ладно… - протянул он, - необученный ополченец тот ещё
подарочек, понимаю.
Унтер закивал со скорбным видом, и, раз уж Его Благородие в
настроении, вставил свои пять копеек.
- Новобранца и то гоняют сколько, а это… - он махнул рукой и
добавил:
- Да и некому его гонять, Вашбродь… и некогда! Вона- Маркел
Иваныч мотанул головой в сторону низкого проёма, из которого пахло
сырой землёй, порохом и опасностью, - все, почитай, спину в
галереях рвут, супротив французских минёров, значит.
- В галереях… - голос Левицкого стал ниже на два тона разом,
опустившись куда-то инфразвук, своим звучанием дробя попаданцу
коленки.
- Так что же он, сукин сын… - начальственный палец тычется мало
не в глаз ополченца, - не в галереях!? В караул нельзя согласно
Устава, воевать необученный… а?! Почему…