Повинуясь моему жесту, Дукат нехотя слез с лошади и скрылся в
развалинах. Его мне жальче меньше всех. Его не было довольно ровно
столько, чтобы я начал беспокойно посматривать вокруг. И тут Дукат
высунулся в сохранившееся окно над нами и махнул рукой.
— Заходите, мойсень, я тут только одного урода нашел, но он вам
знаком, — сказал Дукат.
Значит мой связной на месте. Дукату очень не нравился Рудо. Как
и всем остальным моим рыцарям. Сотники пехотинцев с Рудо знакомы не
были. У всадников просто профессиональная ревность, надо думать.
Убивает он явно не хуже них. А, в некоторых обстоятельствах,
наверняка лучше. Мы спешились, оставив коней на Волока, прошли в
развалины. Рудо обнаружился на самом верху. Сидел в углу, рядом с
черепами. Черепа явно моложе развалин. Не только я решил обтяпывать
тут свои темные дела. Только не у всех их темные делишки проходят
гладко. При виде меня Рудо не сделал даже попытки встать и
поприветствовать меня как подобает. Впрочем, я платил ему не за
хорошие манеры.
— Я выполнил оба ваших приказа, — сказал Рудо. — Но вам не
понравится, что из этого вышло.
Прежде чем продолжить с Рудо разговор, я отправил Дуката к
лошадям. Его я посвящать в свои дела не хотел. Убедившись, что
Дукат ушел подальше, я вновь обернулся к убийце. Тот смотрел на
меня хмуро, без всякой преданности, и я бы даже сказал, с
пренебрежением. он так и не встал с обломков камней. на которых
сидел. Этот человек явно нарывался на неприятности. И, насколько я
понимал его, делал это просто потому, что иначе не умел.
Я взял паузу. Застыл над ним с пустой рожей и стеклянными
глазами. Это всегда всех пугало. Испугает, если такое лицо у
человека, который может тебя убить. Причем может во всех смыслах. И
физически, и юридически, и даже морально. У меня есть меч и право
применять его по своему усмотрению.
Делать просто глупое лицо не правильно. Надо было пустым
взглядом ужасать, поэтому в такие моменты я усиленно думал. Чаще
всего, разбирался в своих внутренних ощущениях и обдумывал
очередные флешбеки, что стали посещать меня после того, как я
пощупал Сердце бога.
Прикосновение к Сердцу Бога меняло меня изнутри. И дарило
прозрения. Но отнюдь не вносило ясность в происходящее. Возможно,
дело во мне. Я привык поглощать в школе и университете
структурированное, разложенное от простого к сложному, знание.
Знание, где каждое новое и непонятное опирается на старое и
понятое. И где всегда видно за малым большее, общая система. А эти
флешбеки меня скорее путали и сбивали.