— Слыхали! Ещё бы не слыхать.
— Вот! Она вас тут уж сколько лет изводила. Едва не вовсе
человеческий облик забрала! А Владимиру Всеволодычу на неё — тьфу и
растереть. Теперь поняли, дурачьё, как вам повезло?
Вот теперь «дурачьё» закивало уже искренне и с полным
уважением.
***
— Ну что, поедем? — зевнул я.
Мы все сидели у Кузьмы в избе. После битвы с ведьмой необходимо
было восполнить силы чем-то более существенным, чем чай с
крендельками, и жена Кузьмы это полностью поняла. Ну а после
вкусного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать. Спать же я
бы предпочёл у себя дома. Хотя и там работы — непочатый край.
День сегодня уже прошёл не зря. У меня в энергетическом
загашнике было тридцать девять родий. Никогда ещё Штирлиц не был
так близок к рангу Десятник. Иными словами, осталось одиннадцать.
То есть, одна-две удачные охоты — и я в дамках.
Увеличится запас сил, будет больше доступных знаков, плюс —
появится возможность прокачать старые. Ну а дальше — надо будет
искать возможность покомандовать десятком. Впрочем, с моим-то
фантастическим везением вляпываться во всякие блудняки, думаю, за
этим дело не станет.
— Я, с вашего, позволения, останусь, Владимир Всеволодович, —
сказал Тихоныч, не поднимая головы от бумаг.
Местные добросовестно рассказали ему обо всех имеющихся ресурсах
и проблемах. Вторых, разумеется, было гораздо больше, чем первых. И
инвентаризация в принципе была далека от завершения. Тихоныч
напоминал фаната, попавшего на склад с мерчем. У него, по-моему, аж
руки тряслись. В общем, страшно было старику перечить.
— Лады, — кивнул я. — Приютит тебя кто-нибудь.
— У нас оставайтесь, — тут же предложила супруга Кузьмы. — Мы
вам и поможем, ежели что.
— За тобой когда карету-то прислать? — спросил я.
Тихоныч неопределённо пожал плечами. Ему было сильно не до меня.
Мы с Захаром переглянулись.
— Ладно, поехали, — сказал я. — От нас толку дальше всё равно не
будет.
Захар кивнул. Мы встали, поблагодарили хозяев, попрощались с
Тихонычем (впустую, он нас не услышал) и двинули к карете.
— Оживает деревенька-то, — заметил Захар.
И правда. Дня ещё не прошло, а вайб совершенно поменялся.
Слышался конструктивный перестук топоров и молотков, бабы протирали
окошки и вытряхивали половики. Даже, кажется, скотина стала орать
бодрее, а птицы — громче петь. Хотя, может, и не кажется.
Присутствие такой серьёзной твари в деревне — это тебе не хрен
собачий.