Стряхнув воспоминания, я шагнула
внутрь.
В зале царила сладостная прохлада. У
дальней стены возвышалась мраморная статуя Ланоны в ореоле из
золотых перьев, распушенных наподобие павлиньего хвоста. Они изящно
переходили в фонтанчик у подножия, который символизировал изобилие
чудес, даруемых магией. Я поклонилась своей тайной покровительнице,
бросила, как полагается, несколько монеток в водную чашу и
вернулась чуть назад. В боковой части храма располагалось небольшое
пространство, перекрытое ширмами. Можно было молиться открыто,
перед статуей, а можно было за небольшую плату уединиться за ширмой
и «послать» богине более личную просьбу.
Я вновь кинула монетку служителю и
выбрала одну из «комнаток» за ширмами. Они полностью скрывали меня
от других посетителей, которых, впрочем, в храме было немного. Если
они хотели присесть, им приходилось вставать коленями на холодный
мраморный пол, здесь же для состоятельных посетителей положили
коврик и поставили складной стульчик.
Быть богатым удобно.
По давней привычке я устроилась на
коврике, по-особому подогнув под себя ноги. Долго в такой позе
сидеть было невозможно – если, конечно, ты не натренирован.
Хелсарретские маги могли просиживать в ней по несколько часов,
создавая впечатление у непосвященных, что они не простые люди, а
созданы из камня, раз не вскакивают и не начинают растирать
онемевшие конечности уже через полчаса.
Магия вообще по большей части
состояла из фокусов и трюков.
Через несколько минут рядом раздался
шорох шагов. Ширма отодвинулась, и ко мне присоединился мужчина.
Посмотрев на меня, он сел на стульчик.
– Любишь ты выкобениваться,
Мелевин.
– Беру пример с тебя.
Он хмыкнул.
Его звали Хведер. Как и вчера в
королевской резиденции, он был одет в облегающие штаны и камзол –
расстегнутый, жарко ведь все-таки. На сей раз не темного, а
светло-зеленого цвета. Наряд, так же как коротко стриженные русые
волосы и светлое лицо с почти бесцветными ресницами, выдавал в нем
чужеземца, приехавшего в Сенавию из северных стран. Когда Хведер
разговаривал с другими людьми, в его голосе отчетливо слышался
акцент.
Почему-то он начисто пропадал, когда
мы оставались наедине.
Хведер обладал приятной внешностью и
обходительными манерами. Он называл себя представителем северной
торговой компании, охотно заводил знакомства в городе и даже
заключал какие-то контракты. Кто занимается их выполнением, я не
имела ни малейшего представления. На самом деле Хведер никакого
отношения к торговле не имел.