Мы с Мавиком прошлись дальше, и скоро обнаружили ещё один жилой
аил, на дверях которого висела волчья шкура. А у соседнего, вроде
бы нежилого, сушились на распялках свежие шкурки зайцев.
Ну что ж… Похоже, какую-то родовую общность я выловил. Пора было
проверять.
Я выбрал аил, на дверях которого висела шкура волка, и шагнул
через порог. И тут же ощутил шеей остриё ножа.
Это было предсказуемое поведение для тех, кого я искал.
Охотникам человека убивать нельзя, но не нашим. С них шаманы
сняли табу на убийство.
Однако и воину убивать можно только на пороге аила. Пройдёт
чужак дальше — придётся считать за гостя. Значит, всё верно — это
наши охотники-волки.
— Мне нужен Куш! — громко сказал я. — Охотник из рода волка. Я
принёс ему привет от Кая. Но на оговорённом месте аила я не
нашёл.
Над ухом шумно выдохнули.
— А мы-то думаем: кто тут кругами ходит? — раздался довольно
молодой голос. — Проходи и садись, мясо уже сварилось. Хорошо
тебе?
Я, разумеется, тут же прошёл к очагу и плюхнулся на войлочную
кошму. Есть не хотелось, но говорить лучше за едой.
Тут же выяснилось, что Куша в городе сейчас нет, но скоро ждали
одного из его братьев. И слова мои обещали передать быстро, может
быть, парень даже поспеет к утру.
Я коротко изложил, что нужно сказать Кушу, а чего жду от самих
охотников.
Наблюдать за подходами к Белой горе было непросто, но охотники
обещали полазить по окрестным горам и выбрать там хорошие места для
дозора. А заодно устроить на подходах к Белой горе схроны с
оружием, дровами и сушёным мясом.
Ради этого всего мне пришлось поесть немного зайчатины. Хорошо,
что брюхо у Незура было вместительней моего. Иначе никак — ведь за
едой мы обсудили и дела, и последние городские новости.
Разговоры о том, что родовичи не сдались и замышляют вышвырнуть
терия Вердена из долины, расползлись уже не только по городу, но и
по соседним деревням.
Слышали в округе и про могучего воина, который так бесстрашен,
что даже не скрывает своего имени — Гэсар.
Воин этот огромного роста, в каждой руке у него по мечу. И он
уже зарубил дюжину демонов Эрлика. Теперь даже сам нижний бог
струсит и не придёт на помощь терию Вердену — такой страшный этот
Гэсар.
Я лениво жевал зайчатину, пряча улыбку. Гэсар в моём лице был
подростком, едва достигшим возраста, когда становятся воинами. Но
разубеждать охотников я не стал — пусть говорят.