Это — настоящее оружие.
Вашу ж мать!
Не так я рассчитывала провести вечер среды.
— Ты что, ради бабы наставишь пукалку в лица друзей? — блондин морщится.
— Если придется.
Официантка и бармен ничего не предпринимают. Смотрят настороженно в нашу сторону, но не спешат звонить в полицию. Эй, вы что! Тут же творится какая-то дичь.
— Дайте нам уйти, — говорит Артем, жестом приказывая мне подняться, не сводя пистолета с лица блондина.
На негнущихся ногах я встаю, цепляюсь за край стола, пошатываюсь, и Миронову-младшему приходится схватить меня за талию и сильно вжать в себя. Иначе бы упала, клянусь.
Мы оказываемся на улице, проходим пару кварталов. Пусто. Город словно назло вымер.
Я с опаской кошусь на пистолет, который Артем продолжает сжимать в пальцах.
— Он разряжен, — объясняет коротко.
— Я-ясно…
Миронов-младший торопливо достает из кармана связку ключей и вручает их мне. Наши пальцы соприкасаются, и меня обдает волной жара. Накрывает с головой. Туманит сознание страхом и чем-то ещё.
— Убирайся отсюда. Тачка стоит на парковке возле торгового центра. Щелкнешь сигнализацией и найдешь. Водить умеешь?
— Да… нет… не очень, — я сглатываю и крепче сжимаю ключи в кулаке.
Он крепко матерится и оглядывается. Почему-то мат из уст Артема звучит правильно и… волнительно.
— Такой ответ меня не устраивает. Разобьешься. Тогда заказывай такси и уезжай отсюда. Немедленно! Не вздумай никому трепаться о произошедшем. Для собственного же спокойствия. Поняла?
— Д-да. А ты?..
— Разберусь, — он вновь смотрит себе за спину. — Пошла. Ну же, не заставляй меня повторять ещё раз.
Моё сердце колотится где-то в районе селезенки. Я возвращаю ключи и достаю телефон, спешно открываю приложение с заказом такси.
Артем кивает и удаляется, не дожидаясь, как я уеду.
Кажется, прилежный сын ввязался в какие-то сомнительные дела.
Осталось понять, чем это для него грозит?..
Дурное предчувствие холодит кровь. Я сажусь в приехавшую иномарку и говорю водителю:
— Подъедете к клубу. Адрес назову.
4. Глава 4
Мы припарковались невдалеке от здания, и я нервно высматриваю Артема или его «друзей». Никого. Никто не входит и не выходит.
Кажется, у меня отсутствует инстинкт самосохранения. Отбит начисто. Я осознаю, что правильнее всего уехать, но нехорошее предчувствие заставляет меня сидеть ещё и ещё. До последнего.