Спустя отведённое время у меня был готов список, будто написанный пятилетним ребёнком, который, к тому же, зачем-то писал не ведущей рукой. Перед тем, как вручить его зомби, я поняла, что не пообедала. Так что первым делом отправила Жорика бегом на королевскую кухню за обедом.
Да, я настолько обленилась, что теперь постоянно пользовалась доставкой еды, а не готовила сама. Ведь это время можно было посвятить изучению записей Нинаты. Да и готовили королевские повара изумительно…
Наконец, отправив вернувшегося с корзиной еды Жорика к некроманту, я жадно посмотрела на источающую запахи корзину.
И тут мне пришла в голову идея.
Не то, чтобы мне нравился ворон и я мечтала, чтобы он стал моим фамильяром — всё же, птица наипротивнейшая. Да ещё и шкодливая, по-моему, но… Но выхода другого-то не было! Точнее, я его не видела. Вокруг не было ни одной умной ведьмы, готовой помочь мне расшифровать строчки из книги, так что приходилось на слово верить птичке.
Только я открыла дверь, как услышала непрекращающиеся ругательства, больше подходящие портовому грузчику, а не умудрённой годами птичке.
— Глупая, костлявая страхолюдина! — отчитывал он Лёлю, флегматично натирающую до блеска свой коленный сустав. — Жалкое подобие жизни! Даже дохлые червяки лучше выглядят! Приказываю тебе немедленно выпустить меня! Ты вообще не можешь здесь находиться! Ты — продукт производства гадких некромантов! С какой стати живёшь в доме благородной ведьмы?!
— О, так это я — благородная ведьма? — с улыбкой вошла внутрь. — Очень приятно, ничего не скажешь. Лёля, принеси мне, пожалуйста, стул. А лучше, кресло. Нам с Каркушем надо поговорить по душам.
— Это не ты благородная, а тело прекрасной Нинаты! — нашёлся ворон, растерявшийся в первые минуты моего появления. — И не зови меня этим плебейским именем!
— Как же тебя звать, если ты своё имя не сказал? — резонно возмутилась я, а потом села в принесённое Лёлей кресло, обтянутое красным бархатом. — Спасибо большое. Постой пока в сторонке. Мы пообщаемся, потом кресло обратно отнесёшь.
— Не собираюсь я с тобой общаться! — перешёл на фальцет ворон. — Я есть хочу, глупое подобие человечки! Жрать давай!
В животе у птицы жалобно заурчало, подтверждая его слова.