Тот шторм прекратился, как по волшебству. А потом урсулийский фрегат... Ника в башне... Сияющий портал... И резкий удар.
А теперь он в этой комнате.
— Ника, ты где?! — первое, что смог он выговорить.
А потом медленно повернул голову и дошло, что в комнате он не один: в кресле напротив сидел мужчина в белом костюме с черным предметом в руках, который приподнял, как только увидел, что Стайген очнулся.
Какое знакомое лицо! Иттар! Где же он его видел?!
Лицо незнакомца не выражало никаких эмоций. Но когда Стайген попытался подняться, он тут же оживился.
— Откуда тебе известно это имя, арнианец?! Отвечай! — строго спросил мужчина на чистейшем урсулийском языке.
Стайген ничего не понимал. Откуда незнакомцу знаком язык? Кто он вообще такой?! Знакомый Ники? Или с ней что-то случилось?
Он сел и поднял руку, пытаясь убрать липкие пряди волос, что упали на лицо и мешали обзору, как вдруг прогремел странный звук — и обивка дивана рядом с его головой оказалась продырявлена.
Запахло паленой кожей.
— Повторяю вопрос: откуда тебе известно это имя? Это пистолет. Если ты не будешь отвечать, следующая пуля может оказаться в тебе. Поверь, это будет очень больно.
Ан Эрикс покосился на странное оружие незнакомца. Почему-то даже в голову не пришло усомниться в правдивости его слов. Мужчина не поднимался и пытался выглядеть невозмутимым, но Стайген вдруг расслышал в голосе нотки волнения. Он зрительно оценил собеседника. Каштановые с медным отливом волосы. Ростом они примерно одинаковые. Возможно, незнакомец чуть старше, но ненамного. Откуда же чувство, что он его знает?
— Ника — моя жена, — постарался ответить он спокойно, хотя разум разрывался от множества атакующих его вопросов. — А ты кто такой? И что я здесь делаю?
— Ты знаешь, меня интересует то же самое. А если конкретнее — что ты делаешь в моем доме, и как арнианец может являться мужем Ники.
— Где сама Ника?
— Я и сам хотел бы это знать, — усмехнулся мужчина. Но странное оружие, стреляющее металлическими шариками, все же опустил.
Иттар! Откуда ему известно, чем оно стреляло?! Стайген будто почувствовал пулю, которая пробила диван насквозь.
Коллинз напрягся, решая, что ему делать со странным гостем. Возможно, ситуация давно изменилась, и войны больше нет? Все же много лет прошло. Почему-то он не испытывал к арнианцу неприязни, чувствовал, что тот говорит правду. На мгновение он задумался, какое из своих имен назвать. Но решил назвать оба.