— Верю, чего не верить-то? —
усмехаюсь. — Думаю, я тоже смогу. Хотя если в узел, — тру
подбородок, — то всё-таки придётся попыхтеть.
— Не слабо, — Ванька снимает
закипевший чайник и разливает кипяток по кружкам. — Тоже
Всеслав?
— Ой, Вань, там капец сложная
история. Я потом расскажу, но в целом примерно так.
— Ясно. Кстати, прикинь, я же на
четверть орк, как выяснилось. Бабуля нагуляла.
— Ого. Так у парня, чьё ты тело
занял, есть семья?
— Не-е-е. Сирота. Родители сгинули в
какой-то бандитской разборке, вот мальца и потянуло на кривую
дорожку. Жрать-то охота.
— Что-то ты на мальца, не сильно
тянешь. Или это влияние души? Всё-таки есть в тебе некоторые черты
прежнего Ваньки.
— Хе-хе. Знаешь, сколько этой тушке
лет? — тычет себе в грудь пальцем.
— А ну удиви, — приподнимаю
бровь.
— Шестнадцать.
— Фига себе, — хлопаю глазами. Но
хотя бы понятно становится, почему мама Егора, так относится к
Ваньке. Не только потому что он землянин, а ещё и ребёнок по сути.
Хотя и на Земле ему, вроде, девятнадцать было, когда погиб. Тоже
ведь пацан.
— Да сам в шоке, — разводит руками. —
Оркская кровь, однако.
— Погоди, а как тебя на Фаэтон
подписали, если тебе четырнадцать было? Ты же вроде по тамошним
законам не совершеннолетний.
— Так говорю же, на четверть орк. Вон
какой амбал, — Ванька с довольной миной демонстрирует бицуху. — Как
говорится, справедливое общество, раз в тюрьму можно, то и на
Фаэтон от неё свалить тоже.
— Ясно. Что-то друзья-товарищи
Всеслава, как-то спустя рукава к делу подходят. Тебя чуть не
посадили, меня вон тоже. Ещё и с квартирантом тельце досталось.
— Зато у тебя теперь своя надёжная
команда есть, сам же говорил.
— Тут трудно поспорить, — и глядя на
дымящуюся кружку, уточняю. — А к чаю у тебя ничего нет?
— Как это нет? — вскидывается Ваня. —
Всё есть. Ща будет, братан, — и вытягивает из своего
подпространственного кармана копчёный окорок и поясняет: — Не
портится в нём, но вкусняшка страшная.
— Вообще-то я имел в виду печеньки,
но думаю, и это сгодится.
— Ещё бы. Ты попробуй! — отрезает
тонкий ломтик.
— Раф! — посреди каморки, прямо
сквозь стены является Лапка, укоризненно посматривая на здоровенный
кусок мяса.
— А-а-а! — мой друг роняет на стол
окорок и, отскочив к стене, судорожно шарит на поясе в поисках
ножа, что остался лежать на столе. — Это что за чудовище?