Ведь церемония инициации — не только традиция, но и увлекательное шоу, на которое находятся спонсоры и собираются зрители. Билеты далеко не бесплатны, но все равно их раскупают задолго до начала.
И заявку на участие надо подавать заранее.
Как ни крути, а в этой затее без помощи служанки мне не обойтись.
Стоило нам выйти на улицу, из-за спины раздался возглас матушки:
— Тебе разве уже можно вставать? Что говорит целитель?
Ну вот, сейчас следом увяжется, и до цветка не добраться будет. Вовремя она.
Камала привычно бросилась на мою защиту. Даже вперед выступила, чуть прикрыв меня плечом.
— Тан целитель сказал дышать свежим воздухом! — звонко заявила она.
— И не напрягаться! — воздела палец матушка.
Какое напрягаться? Мне ходить и то тяжело. До оранжереи доберемся и обратно бы доползти. Но матушке лучше этого не говорить, иначе запрет меня в комнате как пить дать.
— Мне скучно! — выпятила я нижнюю губу, как маленькая.
Танну Рангсин это отчего-то неизменно умиляло. Думаю, потому что я становилась похожа на маленькую девочку, мамину малышку, которой еще не скоро заинтересуются мужчины и прочие взрослые проблемы.
— Ну ладно. Только держись за меня! — она подставила обтянутый плотным рукавом локоть, чтобы я на него оперлась.
В тринадцать я уже ростом ее почти догнала, так что вряд ли маменька меня удержит, случись что. Но от возможности коснуться давно забытого родного тепла отказываться не стала.
До сих пор не верилось, что все на самом деле и я не проснусь вот-вот от боли в лечебнице или в чьем-то желудке. Но скользящий под пальцами гладкий шелк был слишком реален. Как и привычный аромат меда и роз, прочно ассоциирующийся с матушкой.
Мы двинулись в нужную мне сторону — вроде бы куда глаза глядят. Танна Рангсин принялась рассуждать на тему моего взросления и ответственности.
Я кивала невпопад, слушая нравоучения матушки, и размышляла о своем. Очнулась, лишь услышав ненавистное слово «замуж».
— Матушка, побойтесь богини. Вы правда думаете, что на мне по сговору кто-то женится? — подумала и поправилась: — То есть женится, конечно, родство с дедушкой еще никому не повредило. Но разве я в таком браке буду счастлива?
— А что не так? — удивилась матушка. — Муж с тебя пылинки сдувать будет.
— На людях. Наедине же — попрекать происхождением. Всю жизнь. И если вдруг у нас будут дети — им тоже придется несладко.