Пока я пытался сориентироваться, крылатые кровопийцы снова стали
атаковать меня, заходя в атаку со всех курсов, и я понял, что долго
оставаться в объятиях теплой, но пахнущей «химией», водичке, не
удастся – меня просто загрызут. Я опустил ногу вниз, коснулся
пальцами ноги склизкого и скользкого дна, и, сделав два гребка, как
кабан, с шумом, вломился в заросли камыша.
Продравшись через плотную зеленую стену, оцарапавшись в десятке
мест и поранив ноги, я наконец, выбрался на твердую поверхность, и
в изнеможении увал на глинистую, покрытую какой-то сурепкой, землю,
чтобы через несколько секунд вскочить и снова бросится в прибрежные
заросли – буквально, в нескольких метров от меня, раздались
человеческие голоса после чего из-за стены камыша вышли два парня в
трусах и девушка в купальнике, с сумкой и циновкой в руках,
которые, звонко шлепая резиновыми тапочками, двинулись по тропинке
на небольшой холм, за которым угадывались шиферные крыши домиков.
Оказывается, пока я, как медведь, прорывался через заросли
камышового рогоза, буквально в десяти метров от меня располагался
проход к берегу, деревянные мостки и что-то вроде небольшого
пляжика с тонким слоем светлого песка.
Провожая взглядом удаляющиеся фигуры молодых людей, я осознал,
что я не по форме одет, вернее, совсем не одет, и мое появление в
таком виде будет расценено неправильно. Я не помнил, кто я такой,
как меня зовут, но, то, что голым разгуливать по улицам нельзя – я
хорошо помнил. Еще я помнил, какие-то отрывочные картинки и звуки,
что кто-то хочет сделать мне больно, а потом, ко мне быстро
приближается одетый человек со злыми глазами, и я понимаю, что если
я дам этому человеку приблизится, со мной произойдет что-то очень
плохое. Ну а дальше было ласковое солнышко, и теплая вода и на этом
все – больше я ничего не помнил. Какие-то картинки мелькали в
мозгу, но в основном там преобладала непроглядная чернота.
Потолкавшись по, засыпанной песком площадке у мостика, я
обнаружил в кустах рваное, бывшее когда-то розовым, полотенце и две
алюминиевые банки пива, на боку которых я с трудом разобрал надпись
- «Бир. Синебрюхов». Обмотав полотенце вокруг бедер и придерживая
его за края сбоку двумя пальцами (моя набедренная повязка была
узкой, короткой, к тому же имела прожжённую чем-то дырку в
середине), я прихватил с собой одну банку из-под пива – не знаю
зачем, все равно, больше никакого личного имущества у меня не было.
Добежав до вершины холма, вновь наколов ноги, я влез в середину
какого-то куста, чтобы понаблюдать за раскинувшимся передо мной
большим дачным поселком. Из кустов вскоре пришлось вылезти, так как
голодные комарихи, визжа на всю округу, слетелись ко мне и
атаковали непрестанно, поэтому пришлось, забыв про стыд, крутить
вокруг себя своей дырявой набедренной повязкой в режиме нон-стоп,
круша летающих хищников десятками, одновременно наблюдая за
человеческим поселением. Судя по загорающимся огням, отсветам
огней, запахам шашлыка и веселым крикам, обитаемыми на данный
момент была примерно половина участков – я очень ждал темноты,
понимая, что выжить я смогу только в том случае, если заберу часть
богатств домах, стоящих с темными окнами, а еще лучше – с закрытыми
ставнями.