«Это ты? Это же ты, верно? - звучит на грани соскальзывающего в пустоту сознания хриплый, взволнованный голос. – Наконец-то! Я так долго ждал!»
И холод. Невыносимый холод.
Повсюду вода. Я тону в ней, чувствуя, как легкие наполняются жидкостью. Мучительно пытаюсь сопротивляться, осознавая свою беспомощность… и просыпаюсь.
Панически подскочив с влажных камней, пошатываюсь от накатившей слабости и тут же без сил оседаю обратно.
Осматриваюсь.
Я на берегу того самого злополучного озера, над головой – обрыв, с которого меня скинули, но оба солнца уже сменила крупная серебристая луна в окружении мерцающих звезд.
Как я выбралась? Не помню ничего, кроме холода, темноты и невидимого чудовища.
Мокрое платье отвратительно холодит тело, туфельки, похоже, куда-то потерялись, сумку украли… А серьги?
Заглянув в лиф, с облегчением вижу свой небольшой запас сокровищ. Обе сережки на месте, заколки – тоже, а еще – шрама на груди больше нет. Не доверяя глазам, которые в опустившейся темноте вполне могли и подвести, ошарашено проверяю рукой, однако кожа действительно оказывается гладкой и ровной.
После всего пережитого меня хватает лишь на то, чтобы отстраненно отметить, что вряд ли дело в «целебном» купании. Скорее - в сережках. Похоже, они и впрямь необычные.
Но разбираться с этим я буду потом. Утром.
Ощутив ступней обманчиво мягкое прикосновение черной воды, с отвращением отодвигаюсь. На пушечный выстрел больше к этому озеру не подойду! Никогда!
Неподалеку замечаю свою выпотрошенную промокшую сумку. Вытряхнув содержимое, понимаю, что ущерб, в общем-то, невелик. Ушлая парочка украла только шелковое кимоно, ленты для волос, заколки, зеркальце, гребень, духи и белье, а все остальное - выбросила.
Отлично. Не представляю, что бы я делала совсем без еды.
От голода уже сводит желудок, а руки дрожат, но поддаться усталости и устроить ночевку рядом с неведомой тварью - не самая лучшая мысль. Нужно поскорее отсюда выбраться, просушить платье и хоть немного вздремнуть, чтобы завтра продолжить путь.
Прикусив губы, чтобы не охать на каждом шагу от впивающихся в босые ступни мелки острых камешков, тщательно обхожу небольшой пятачок земли, огороженный отвесными скалами, и, вновь оказавшись там же, где начинала, растерянно поднимаю голову вверх, к недосягаемой тропинке.