К счастью, это не очередной мужчина, избравший оригинальный способ свести знакомство. Голос определенно женский и, свернув за крутой поворот, я действительно вижу девушку в простом желтом платье, неловко сидящую на тропинке у обрыва.
- О, слава богам! – радостно восклицает она. – Я уж думала, никто не услышит! Так страшно было остаться на ночь одной! Места здесь глухие и опасные. Как хорошо, что ты проходила мимо!
- Что случилось? – спрашиваю, подходя ближе.
- Я подвернула ногу. Ужасно болит! Помоги мне, пожалуйста, дойти до деревни. Это недалеко, только с горы спуститься, а уж мама с сестрой как следует отблагодарят тебя вкусным ужином и ночлегом! Пожалуйста! Не бросай меня тут одну!
Она просяще улыбается, протягивая руку, и я осторожно помогаю ей встать.
- Ох, спасибо огромное! Ой-ой! Ой! Больно-то как!
Мы делаем пару шагов по неширокой утоптанной тропинке. Я – нормально, а вот она хромает, по-моему, сразу на обе ноги, хотя внешне и та, и другая выглядят абсолютно нормально, без синяков и отеков. Не успеваю я вслух удивиться этому обстоятельству, как из-за камня выскакивает здоровяк в кожаной жилетке, одним движением срывает с меня сумку и, шепнув: «Мне жаль», толкает с обрыва.
Все происходит настолько стремительно, что поначалу я даже не вскрикиваю.
А потом мутная ледяная вода выбивает из груди весь воздух и растерянность.
Отчаянно барахтаясь, путаясь в дурацком платье, я изо всех сил рвусь обратно к поверхности и с нарастающим ужасом понимаю, что вопреки усилиям погружаюсь все глубже и глубже. Словно что-то обвило меня за ноги и тянет к самому дну.
Ниже, ниже… Легкие разрывает от недостатка кислорода, горло горит, но я еще не сдаюсь.
Пальцы вдруг натыкаются на склизкий, поросший водорослями, но явно рукотворный каменный ящик. Он правильной прямоугольной формы, покрыт резьбой и… постойте-ка! Гроб?!
Перед глазами вспыхивают смутные и мрачные образы – то ли видения, то ли галлюцинации.
Чей-то тягостный, холодный, как адская бездна, взгляд вымораживает во мне остатки жизни, пытается сломить волю, а затем правую руку пронзает жгучая боль. Не сдержавшись, беззвучно кричу, теряя остатки драгоценного воздуха, захлебываясь мерзкой илистой грязью, дергаюсь, пытаясь последним рывком выбраться на свободу.
Но все зря. Тело больше не слушается.