дать, так что ты отнимешь у себя сам…
Убийца вновь презрительно фыркает, и целителя
окутывает пламя.
Крика не было слышно.
Крик было слышно во всём жилом комплексе.
- Что с моей женой? - обеспокоенно спрашивает
хозяин у появившейся из женской части помощницы целительницы. - И с
ребёнком?..
- Роды были… исключительно тяжёлыми - отвечает
помощница. - Вашу супругу забрали небеса. Что же до… ребёнка…
- Я должен видеть - недослушав, заявляет хозяин и
движется в направлении женской части. Молодая целительница пытается
его задержать, но хозяин отбрасывает ей в сторону.
Пещеры заполнил новый вопль, перешедший в вой
отчаяния и ужаса.
- Это проклятье можно снять? - спрашивает
вдовец.
- С… неё - не думаю - отвечает маг. - Мы можем
лишь надеяться снять его с вас, чтобы вы ещё имели возможность
завести детей. Однако буду честен - даже это не гарантировано… Но
мы можем попытаться исследовать… её тщательнее.
- Делайте, что хотите… - устало отвечает
хозяин.
- Интересное проклятье - произносит один из магов,
изучая лежащее на лабораторном столе существо. - Оно не просто
деформировало плод, оно изменило его природу, смежав воедино разные
черты.
- Прошу прощения, но как вы можете так спокойно
смотреть на этот… гротеск? - не выдерживает один из молодых
ассистентов.
- Любопытство теоретика - спокойно отзывается его
учитель. - Как маги, мы должны видеть не отвратительную внешность,
а сосуд, несущий новые знания. Кто знает, какую пользу удастся
извлечь из этого, как ты сказал, гротеска…
Корпус магов - не лучшее место для воспитания
детей. Впрочем, никто и не видит здесь ребёнка.
"Экспериментальный объект "Гротеск", учебная
практика номер три" - записывает в журнал наблюдений надзирающий и
скучающе наблюдает, как маленькая фигурка, отвратительно сочетающая
черты друзей и врагов, пытается выполнить очередное задание на
грани её возможностей… или за этой гранью.
"Экспериментальный объект "Гротеск", вечерний
восстановительный сеанс" - записывает в журнал наблюдений
надзирающий, перекусывая и наблюдая, как окровавленное и обожжённое
тело постепенно принимает прежний вид. В душе надзирающий не верит,
что от этого существа, самим своим видом позорящего его род, может
быть какая-то польза, но не смеет высказать это вышестоящим.