Игнатьев привычным жестом достал из нагрудного кармана ксиву, в
раскрытом виде предъявил ее начальнику патруля. Тот заглянул
внутрь, почти сразу как-то неестественно выпрямился, замер,
изменился в лице. Игнатьев тихим голосом бросил ему пару фраз,
после чего лейтенант несколько раз кивнул, выполнил воинское
приветствие и повернулся к своим подопечным.
— За мной.
— А как же этот? — один из патрульных растерянно кивнул на
меня.
— Глухой, что ли Ефремов? За мной, шагом марш! — разозлился
молодой лейтенант.
— Эй, как же… Вы что, его не заберете? — возмутился изумленный
Коньяков, растерянно глядя то на меня, то на лейтенанта. Но тот
лишь отмахнулся от него.
И тогда Юрка посмотрел на меня злобным взглядом.
— Ты еще пожалеешь! Максимка!
— Ага, жду не дождусь! — усмехнулся я, прекрасно понимая, что
ничего он мне не сделает. Кишка тонка, опять пустое сотрясание
воздуха — попытка справится с очередным обломом. Дважды опозорился
за последние пару часов.
Капитан Игнатьев не стал дожидаться окончания концерта, он
просто убрал ксиву и отправился по своим делам. Когда я вновь
обратил внимание на офицера, того уже не было в поле зрения.
Когда стало спокойнее, парни начали с азартом обсуждать
произошедшее между собой. Само собой, они мало что поняли —
выглядело так, будто капитан осадил молодого лейтенанта,
продемонстрировав превосходство по старшинству. Но на самом деле
дело обстояло иначе, ему просто указали его место и сказали не
вмешиваться. Все-таки ГРУ это не плюшки со стола тырить…
Игнатьев и впрямь был оттуда, аббревиатура из трех букв.
Чувствую, я с ним еще встречусь, но уже при других
обстоятельствах.
Про голод все забыли, обсуждая произошедшее. Юрку тут знал
только Смирнов и сейчас он объяснял остальным, что это за скотина.
Пародия на человека, каких много.
— Э! Кто такие? — вдруг послышался грозный голос с характерным
акцентом.
Оказалось, что пока происходила вся эта ерунда с патрулем, вниз
по ступенькам спустился дежурный по столовой — прапорщик, сугубо
армянской наружности. Не высокий, но очень коренастый. Форма
засалена, помята. Сапоги хоть и чистые, но судя по всему, гуталина
на них не было уже давно. На руке красная повязка с белой надписью
«Дежурный по столовой». Сунув крепкие, поросшие черными волосами
руки в растянутые карманы, он смотрел на нас с недоумением.